Читателей газеты Jerusalem Post можно извинить за то, что в начале этой недели они пропустили 105-ю годовщину «Великой Октябрьской социалистической революции». Однако в 50-60-х годах, когда Моше Снэ был лидером Израильской коммунистической партии (МАКИ), захват власти большевиками 7 ноября заметно отмечался по всему еврейскому государству.
Коммунистическое движение в Палестине возникло задолго до создания государства Израиль, хотя на протяжении большей части британского мандата партия находилась вне закона. Коммунисты вышли из тени с обретением государственности в мае 1948 года, а их представитель, Меир Вильнер, был одним из 37 подписавших Декларации независимости Израиля. Впоследствии у этой партии появился свой кибуц, «Яд Ханна» на равнине Шарон.
МАКИ, на протяжении десятилетий единственная легальная коммунистическая партия Ближнего Востока, боролась за голоса избирателей на всех выборах в Кнессет, но так и не стала значимой силой. Широко известны слова Давида Бен-Гуриона, что он может сформировать коалицию со всеми фракциями Кнессета, «кроме “Херута” и МАКИ», но в отличие от «Херута» (предшественника «Ликуда»), представительство МАКИ всегда было мизерным.
На выборах в первый Кнессет в 1949 году МАКИ получила четыре места. Высшей точкой ее популярности стали выборы 1955 года, когда партия выросла до шести мест, но с этого момента начался спад.
Показательно, что в июне 1965 года партия, выступавшая за солидарность между еврейскими и арабскими рабочими, раскололась по этническому признаку. В основном арабский Новый коммунистический список («Раках») повторил жесткую антиизраильскую, антисионистскую линию Москвы, в то время как еврейская МАКИ выбрал независимый путь, израильский вариант того, что в 1970-х годах стало известно как еврокоммунизм.
На выборах в Кнессет в ноябре 1965 года, первых после раскола, МАКИ получила одно место. У «Ракаха» дела обстояли гораздо лучше: он сформировал фракцию из трех депутатов. Дело не в том, что арабские избиратели находили коммунизм более привлекательным, чем евреи. Скорее, еврейская поддержка МАКИ ограничивалась избирателями, которые были закоренелыми марксистами, в то время как «Раках» могла заручиться поддержкой гораздо большего числа арабских граждан, настроенных против сионистского государства.
На выборах 1969 года «Раках» вновь получил трех членов Кнессета, а на выборах 1973-го — еще одного. В 1977 году партия объединилась с другими радикальными левыми и создала Демократический фронт за мир и равенство (ХАДАШ), в котором доминировали коммунисты и который получал от трех до пяти мандатов на последующих выборах.
В 2015 году ХАДАШ объединился с палестинскими националистами и исламистами в Объединенный арабский список, который стал третьей по величине фракцией Кнессета с 15 мандатами. На прошлой неделе на выборах в объединенный список «ХАДАШ-Тааль» были избраны четыре депутата-коммуниста (один из них, к большому огорчению феминисток, полигамен).
Еврейская МАКИ была обречена на исчезновение. Она была вновь избрана в Кнессет в 1969 году (опять с одним местом), но больше никогда не получала парламентского представительства. (В 1989 году «Раках» примет название исчезнувшей Маки.)
Из всех исторических лидеров МАКИ самым выдающимся был Моше Снэ (1909-1972). Он вырос в Польше, где в раннем возрасте стал сионистским активистом. Его взлет в движении был стремительным, и в 1933 году Снэ уже возглавлял польских центристских «Генеральных сионистов».
В 1940 году он добрался до подмандатной Палестины, а в следующем году был избран главой генерального штаба «Хаганы», догосударственной еврейской оборонной организации. В 1944 году Снэ был избран в представительное собрание евреев, а в 1945 году — на руководящую должность в Еврейском агентстве.
В качестве члена «Хаганы» Снэ сыграл важную роль в борьбе против британских мандатных властей, в том числе в повстанческой войне 1945-46 годов, когда он координировал совместное восстание «Хаганы»-«Иргун»-«Лехи» против колониального правления. Разыскиваемый британцами с целью ареста, Снэ тайно бежал в Европу, откуда продолжал руководить деятельностью «Хаганы».
Под влиянием огромного вклада СССР в разгром нацистской Германии, а также противодействия Москвы британскому мандату и поддержки еврейской государственности, политика Снэ приобрела радикальный характер. Он перешел из «Общих сионистов» в воинствующую левосоциалистическую и просоветскую партию МАПАМ («Объединенные рабочие») и был избран в январе 1949 года от нее в Кнессет 1-го созыва.
Вопиющий антисемитизм, охвативший советский блок в последние месяцы правления Сталина, сильно поколебал веру МАПАМ в Кремль, и партия постепенно перешла к независимой социалистической позиции. Против этих изменений выступил стойко просоветски настроенный Снэ, который в 1953 году покинул МАПАМ и основал Левую фракцию, которая в 1954 году влилась в коммунистическую МАКИ.
В течение следующих двух десятилетий Снэ был ведущим лидером израильского коммунистического движения, неоднократно представляя МАКИ в Кнессете и редактируя партийную газету «Коль а-ам» («Голос народа»).
В 1970 году Снэ написал эссе под названием «Арафат — обожаемый, Ленин — игнорируемый», в котором использовал коммунистические принципы для осуждения увлечения глобальных левых Организацией освобождения Палестины.
Поддерживая самоопределение палестинцев, Снэ осудил призыв ООП к уничтожению Израиля. Он процитировал ленинское высказывание о различии между прогрессивным национализмом, который стремится к национальной свободе, и буржуазным национализмом, который отказывает в национальной свободе другим; в своих работах Ленин одобрял первый и осуждал второй. По мнению Снэ, ленинская логика однозначно относит отрицание ООП права евреев на собственное государство ко второй, реакционной категории.
Более того, Снэ подробно остановился на ленинской критике терроризма, противопоставив ее освящению ООП преднамеренного убийства невинных гражданских лиц. Он также опроверг представление об Израиле как о колониальном образовании, указав, что у еврейского государства нет имперской метрополии.
Снэ напомнил своим читателям о событиях, связанных с созданием Израиля: о вооруженной борьбе евреев против британского империализма; о поддержке коммунистическим блоком голосования в ООН в ноябре 1947 года, призывавшего к созданию еврейского государства; о массах людей, переживших фашистские преследования и геноцид, которые нашли убежище в Израиле.
Возможно, сегодняшним радикалам, от бразильского Лулы да Силвы до французского Жан-Люка Меланшона и ирландской Мэри Лу Макдональд, которые, как и левая аудитория Снэ 1970 года, некритически отстаивают палестинский национализм, было бы полезно ознакомиться с политическими трудами бывшего коммунистического лидера Израиля.
Постскриптум. Сын Моше Снэ, Эфраим, в ранние годы состоявший в коммунистическом молодежном движении, тем не менее, стал бригадным генералом ЦАХАЛа и депутатом от Партии труда. Он был министром здравоохранения в правительствах Ицхака Рабина и Шимона Переса, заместителем министра обороны при Эхуде Бараке и даже министром транспорта при Ариэле Шароне из «Ликуда». Что бы сказал его отец-коммунист?
Jerusalem Post, перевод Ильи Амигуда
