Спросите любого еврея, почему в Песах запрещено есть хамец, и он ответит примерно следующее: когда наши предки покидали Египет, они так торопились, что испекли хлеб до того, как успело подняться тесто. Другими словами, это был спонтанный поступок. У этой версии есть несколько изъянов.
Во-первых, это фактическая ошибка. За две недели до исхода из Египта Бог повелел Моше дать евреям следующее указание:
«Семь дней не должно быть в ваших домах закваски: душа всякого, кто станет есть квасное [в эти дни], будет отторгнута от общины Израиля — переселенец ли он или уроженец страны. Ничего квасного не ешьте. Где бы вы ни жили, ешьте мацу». (Шмот 12: 19-20). За две недели. Что угодно, только не неожиданность.
Во-вторых, в ночь исхода Бог предупреждает израильтян: «Пусть никто не выходит из дверей дома своего до утра» (Шмот 12:22). Бог называет эту ночь «лейл шиммурим» — ночь охраны или наблюдения. Очевидно, что у израильтян была целая ночь, чтобы испечь нормальный хлеб.
В-третьих, наказанием за поедание хамеца во время Песаха является карет: в лучшем случае, отлучение от общины Израиля, в худшем — полное уничтожение души, как в этом мире, так и в будущем. Карет — это, конечно, слишком суровое наказание за подобный проступок. В Торе нет других примеров столь сурового наказания за нарушение подобной заповеди.
Возьмем, к примеру, Суккот. Нам заповедано жить в сукке семь дней, чтобы вспомнить Исход. Но каково наказание за невыполнение этого требования? Несомненно, лишение мицвы, но никак не карет.
Что же такого плохого в том, чтобы есть хамец в Песах? Чтобы попытаться ответить на этот вопрос, нам нужно посмотреть на то, как израильтяне вели себя в Египте. Они глубоко погрязли в царившем там идолопоклонстве и безнравственности. Они деградировали до 49-го уровня нечистоты, одного уровня не хватало, чтобы стать неискупимыми (Зоар Хадаш, Итро). Они были на грани культурного уничтожения и, подобно другим древним цивилизациям, их следы можно было бы обнаружить только в музее древностей.
Выведя израильтян из Египта, Бог получил народ, готовый принять Его Тору и ее мицвот, соблюдение которых обеспечило наше выживание. Эти мицвот так же актуальны сейчас, как и тогда.
Цивилизации, не основанные на этих законах, были уничтожены. Это было уделом израильтян. Они были на грани ассимиляции. Бог должен был действовать. И Он действовал. Через год и десять казней израильтяне были уничтожены. Они были испорченным товаром, и, к разочарованию Бога, как гласит клише, Он не смог вывести Египет из этого поколения.
Но новое поколение было в значительной степени неуязвимо и сохранило свой иммунитет по сей день.
Царь Шломо сравнивает Тору с Древом жизни (Эц Хаим) и это именно то, чем она была для нас, евреев, которые выжили вопреки всему.
Поэтому в Песах отмечается не только физическое искупление израильтян, но и духовное — исторически важнейшее событие в нашей истории.
И как же Бог собирался сделать так, чтобы это судьбоносное спасение навсегда запечатлелось в нашем мозгу? Повелев нам есть мацу, а не хамец.
Тесто, выпекаемое в течение 18 минут, выходит в виде мацы и является кошерным для Песаха. Секундой позже оно становится хамецем — и совершенно некошерным. Этот момент близкого брожения отражает состояние израильтян.
В эту минуту они еще израильтяне, а в другую — уже египтяне.
Вот почему нам заповедано: «Храните это как закон для себя и своих потомков навеки» (Шмот 12:24). Что имеется в виду под «этим»? То, что, если бы Бог не действовал, мы бы не выжили. Возможно, именно это имел в виду Бог, когда говорил, что та ночь исхода была ночью охраны; это была ночь, когда Бог охранял израильтян от полного исчезновения.
Возможно, именно по этой причине употребление в пищу хамеца в Песах является столь серьезным преступлением. Человек, совершающий этот проступок, похоже, не заботится о том, чтобы вспомнить, что наш народ был так близок к уничтожению.
Мы едим мацу в Песах не потому, что израильтяне торопились покинуть Египет. Они безмятежно и беспечно шли к забвению.
Но, спросите вы, почему же тогда Тора говорит в книге Дварим: «Не ешь [с пасхальной жертвой] квасного. Семь дней ты должен есть мацу, хлеб бедности, поскольку ты поспешно вышел из земли египетской, — чтобы ты всю жизнь помнил день твоего ухода из земли египетской» (16:3).
Израильтяне покинули Египет в спешке, но это была не их спешка. Это была Божья спешка.
Jewish Chronicle, перевод Ильи Амигуда
