Начало см. здесь.

Судебная революция против судебной реформы

С момента своего создания в 1948 году и до начала 1990-х годов Верховный суд Израиля был крайне осторожен и старался не посягать на роль законодательной власти. Затем появился Аарон Барак, член Верховного суда в 1978-1995 годах, председатель в 1995-2006. Ему принадлежит заслуга инициирования и осуществления судебной революции, в результате которой сфера деятельности Верховного суда расширилась в геометрической прогрессии и стала включать практически неограниченные полномочия по судебному пересмотру. Он считал себя и суд по меньшей мере равными Кнессету в принятии израильских законов. Давайте помнить, что Верховный суд является неизбираемым органом, и что судей назначают судьи, тем самым увековечивая эти новые захватнические доктрины. Судья Аарон Барак проработал в Верховном суде 28 лет, и справедливо будет сказать, что целью судебной реформы 2023 года, предложенной нынешней правительственной коалицией, является исправление многих негативных последствий самопровозглашенной судебной революции Барака.

О сфере деятельности Верховного суда Израиля

Сам по себе порядок назначения судей Верховного суда не вызвал бы такого большого шума, если бы полномочия суда и сфера его действия были четко определены. Но это не так. После «судебной революции» Аарона Барака Верховный суд значительно расширил периметр своей компетенции, основываясь на собственных агрессивных определениях понятий «справедливость» и «разумность». Это привело к тому, что многие называют «активизмом», или, более прямо, политическим вмешательством. Можно привести множество примеров, хорошо документированных и известных всем, когда Верховный суд, игнорируя принцип разделения властей, фактически изменял или отменял решения или законодательные акты, принятые Кнессетом или правительством. Приведем конкретный пример: предотвращение назначения кандидатов, выбранных правительством, навязывание освобождения лидеров террористических организаций, что не позволяло службам безопасности получить важнейшую информацию, отмена законодательства о жилье и многое другое. Это показывает, как Верховный суд, вслед за его председателем Бараком, стал важной (хотя и неизбираемой) параллельной властью, независимой от законодательной и исполнительной ветвей власти.

Противники реформы утверждают, что предлагаемые изменения превратят Израиль из демократического государства в диктатуру. Этот аргумент не имеет под собой никакой основы. Если когда-либо и существовала диктатура или, по крайней мере, злоупотребление властью, то это можно найти в судебной системе со времен правления Барака: неизбираемая, бесконтрольная, самовластная, служащая, похоже, своей собственной политической программе, а не воле народа.

Нынешняя правящая коалиция была избрана уверенным большинством голосов в ноябре 2022 года на свободных выборах. Платформа, на которой они баллотировались, включала эту правовую реформу. Народ Израиля высказался. Более двух миллионов избирателей отдали свои голоса за коалицию. Биби или кому-либо еще в его лагере нет никакой необходимости отходить от демократии: они пользуются полной поддержкой народа. Это не относится к Яиру Лапиду и его друзьям, которые, очевидно, не готовы признать результаты выборов, которые они проиграли, и вместо того, чтобы противостоять двум миллионам избирателей, выпускают на улицы страны толпы, полные ненависти.

В готовящейся реформе правительство предлагает вернуть всю полноту законодательной власти именно тем людям, которые были избраны гражданами для этой цели: Кнессету. Насколько я понимаю, условия реформы ставят на разную основу Основные законы и Общие законы: Основные законы закреплены в Декларации независимости и в свое время станут главами будущей Конституции Израиля. Таким образом, неизбираемые должностные лица должны обладать лишь полномасштабной и очень ограниченной возможностью отменить такой закон. Пороговые значения для пересмотра общих законов могут быть иными, здесь может быть место для переговоров.

Ограничение сферы действия Верховного суда также означает установление четко определенных лимитов на возможность судебного разбирательства и, в частности, устранение или отдельное ограничение понятия производных прав. Если оставить эту концепцию без контроля, она может привести к ничем не ограниченным полномочиям суда.

В Израиле нет официальной конституции. Некоторые понятия либо отсутствуют, либо плохо определены в существующем своде Основных законов. Это касается свободы слова, свободы религии, надлежащей правовой процедуры и т.д. Верховный суд Израиля опирается на Основной закон «О достоинстве и свободе человека», чтобы вывести все виды прав, которые не прописаны. Кажется совершенно уместным, что нынешнее правительство считает нужным поручить Кнессету (единственному демократически избранному законодательному органу) принять законы, которые будут регулировать эти сферы, если и когда это станет необходимым.

Для сравнения вспомним увлекательные дебаты в Верховном суде США по поводу концепций гендерного равенства, равной защиты, права на частную жизнь, свободы выбора и т.д. (см. в частности, знаменитые дела «Грисволд против Коннектикута», «Браун против Совета по образованию» и «Роэ против Уэйда»), которые привели к знаковым решениям, но в которых Верховный суд США всегда указывал узкую сферу применения своего решения, стремясь не ущемить прерогативы законодательной власти. Хотелось бы, чтобы Верховный суд Израиля был столь же осторожен и сознателен в своих решениях.

Государственный переворот?

По моему скромному мнению, предлагаемая судебная реформа своевременна, справедлива и необходима. Она усилит демократию, а не навредит ей. Возможно, она не идеальна во всех своих многочисленных пунктах, и я уверен, что есть место для улучшений и переговоров. Премьер-министр выразил готовность к этому.

Но в ней нет места для насилия, угроз, незаконных действий, которые мы видим на наших улицах в эти дни. И нет места для подстрекательства, особенно со стороны тех самых политиков, которые претендуют на то, чтобы руководить нашей страной.

Как сказал знаменитый французский писатель Альбер Камю: «Mal nommer les choses c'est ajouter aux malheurs du monde» («называть вещи неправильно — значит, усугублять несовершенство мира»). Для нас, здесь и сейчас, это означает, что, чтобы не усугубить несчастье нашей любимой страны, мы не должны ошибаться, не должны недооценивать или неправильно интерпретировать ситуацию, которая разворачивается здесь, в Израиле: то, что пытаются сделать некоторые лидеры оппозиции, — это просто государственный переворот с целью свержения нашего демократически избранного правительства. Во многих странах это было бы преступлением, за которое грозит суровое преследование.

Что же нам делать дальше?

Еще не слишком поздно. Никогда не поздно все исправить. Давайте успокоимся. Давайте прислушаемся к голосу разума, как эти профессора университетов, которые недавно высказались в пользу реформы, или эти десятки тысяч людей, которые вышли на улицы, чтобы выразить свою поддержку коалиции.

Что еще более важно, давайте посмотрим на факты, на предлагаемые изменения, правила и положения, из которых состоит предлагаемая реформа. Как я уже говорил в своем предыдущем посте, необходим аналитический обзор, далекий от эмоций, от личных нападок и лишенный «лашон а-ра» (злословия). Только на основе такого анализа мы сможем собраться за столом переговоров и выработать компромисс, который удовлетворит большинство потребностей большинства сторон, сохранив при этом суть предложенной реформы и фактически защитив образцовую демократическую природу нашего государства.

Мы, евреи, — самый стойкий народ в мире. Мы пережили тысячи лет изгнания, чтобы вновь оказаться на нашей обетованной земле. Давайте воссоединимся, чтобы наши дети гордились нами и нашими достижениями.