Если вы хоть немного похожи на меня, то, раздавая латкес при свете меноры на ханукальной вечеринке вашего двоюродного брата, вы, вероятно, случайно уронили немного шоколада на ковер. Не просто шоколада, конечно. Гелт. Ведь завернутые в тонкую фольгу фальшивые монеты, выдаваемые в качестве награды победителям игры в дрейдл, пользуются такой же популярностью, как и безгранично отважные Маккавеи древности, одержавшие победу над греками.
Откуда появилось это праздничное угощение? Гелт (от немецкого слова Geld, обозначающего деньги) по-видимому, впервые упоминаются в трудах родившегося в 14 веке в Барселоне мудреца Шломо бен Авраама ибн Адерета. В своем ответе на вопрос по еврейскому праву он упоминает о некоем благотворителе, у которого была практика раздавать деньги вдовам и сиротам во время Хануки. Предположительно, это было сделано для того, чтобы обеспечить их финансовыми средствами для участия в коллективном праздновании.
Возможно, предполагают современные ученые, раздача золотых монет на Хануку связана с чеканкой монет Маккавеями после их военных успехов. Ведь право чеканить собственную монету после одержанного с таким трудом успеха упоминается в Первой книге Маккавеев.
Источники XVI века в итальянских и сефардских еврейских общинах фиксируют традицию сбора денег для учителей и бедных детей во время Хануки. В ашкеназских странах раввины, шойхеты и другие общинные работники ходили от двери к двери в течение восьми дней Хануки, а также в Пурим, другой праздник, ориентированный на раздачу подарков. Это было важнейшим средством получения годового вознаграждения за свои услуги.
Позднее исследователи пытались связать эту практику с тематикой праздника. Некоторые, как отмечает израильский ученый Цви Рон в своем исследовании еврейских обычаев, предположили этимологическую связь между словом «хинух» (образование) и словом «ханука». Раввин Менаше Кляйн отметил, что раз уж сердобольные Хасмонеи сражались с Селевкидами, защищая преданность евреев своим религиозным убеждениям, то вполне логично выразить признательность сегодняшним учителям Торы. Другие добавляли, что враги Израиля стремились искоренить не только религиозное обучение. Это были два других столпа, на которых, согласно мишнаитскому трактату «Этика наших отцов», стоит мир: молитва и доброта. Поэтому в Хануку мы зажигаем свечи (согласно Мишлей 6:23, Тора — источник света), читаем дополнительные молитвы к синагогальным службам и делаем благотворительные пожертвования.
Рабби Шауль бен Давид (XVII в.) привнес в этот праздник немного мистики. Он отметил, что по гематрии ат-баш (замена первого слова по алфавиту на последнее и вычисление нумерологических эквивалентов букв), «Ханука» имеет то же значение, 269, что и «секрет благотворительности». По его мнению, молодые ешиботники, ходящие от двери к двери с песнями и собирающие пожертвования в поддержку своей учебы, — это живые кувшины с маслом, воплощение того древнего сосуда, в котором хранилась чудесная частица, позволившая зажечь менору в Иерусалимском храме после триумфа Маккавеев (неплохой способ сбора средств).
Бродячие представления студентов, несомненно, знакомы. В средневековые времена «вассейлинг» был распространенным обычаем перед сезоном урожая, берущим свое начало в римских сатурналиях, когда молодые люди пытались вызвать благоприятную и щедрую весну с помощью песен и обмена благословениями между соседями. Христианская версия этого обычая привела к появлению рождественских песнопений.
Возникновение хасидского движения распространило обычай дарения гелт дальше, не ограничиваясь неимущими, на всех тех, кто стремится насладиться праздником. По традиции Любавичского Ребе, р. Менахема Менделя Шнеерсона, деньги раздавались именно в пятый из восьми дней — и потому, что этот день из-за сложных календарных расчетов никогда не мог выпасть на Шаббат (когда деньги запрещено трогать), и потому, что ближе к концу праздника не помешает подстегнуть детский энтузиазм несколькими шекелями. Один доброжелательный современник Ребе добавил, что, возможно, раздавая деньги широким массам, те, кто действительно в них нуждается, не будут стесняться их получать.
Как пишет Дженна Вайсман Джоселит в книге The Wonders of America, к 1940-м годам этот обычай уже стал неотъемлемой частью ханукального опыта американских евреев. Родители считали, что, как писали Мириам Айзекс и Труда Вайс Розмарин в книге What Every Jewish Woman Should Know: A Guide for Jewish Women (1941), «еврейские дети должны быть осыпаны подарками на Хануку, как, возможно, примитивное, но наиболее эффективное средство сделать их неуязвимыми для зависти к христианским детям и их рождественским подаркам». Гелт для малооплачиваемых учителей превратился в подарки для детей.
В последние десятилетия культурологи, такие как Шэрон Дьюк Эстрофф в книге Can I Have a Cell Phone for Hanukkah?: The Essential Scoop on Raising Modern Jewish Kids, призывают молодежь поменять коммерческий подход на добросердечную щедрость через благотворительные проекты для нуждающихся, возвращая этот обычай к его истокам.
В следующий раз, когда вы откроете сетчатый пакет и съедите несколько шоколадных псевдомонет, сделайте это осознанно. Вспомните ли вы, как Иуда и Ко защищали мечом и копьем иудейскую практику, или средневековых бродячих менестрелей, вызывающих искры радости среди зимней тьмы, или воспользуетесь случаем, чтобы пообещать поделиться частью того, что у вас есть, с теми, у кого чуть меньше, — проведите эти восемь дней со смыслом.
Tablet, перевод Якова Скворцова
