Убежденному верующему не нужны доказательства, предоставляемые археологией. Вера — это порыв духа, выходящий за рамки научных рассуждений. Она утверждается как личное обязательство, передаваемое из поколения в поколение, не зависящее от исторической проверки библейских повествований. Поскольку библейское послание стремится прежде всего передать человеческий и нравственный урок, основанный на истории (или на духовном прочтении событий), строгость сообщаемых фактов не является его существенным элементом. Тем не менее, библейская экзегеза и академические исследования предлагают ценные перспективы. Их вклад заслуживает признания, особенно если учесть глубокое влияние Библии на формирование нашей цивилизации.
Попытка определить место Исхода в истории — сложная задача, с которой сталкивались многие специалисты. Помимо библейской экзегезы, они пытаются объединить вклад библейского текста с такими дисциплинами, как археология, климатология, геология и критика источника. Такое сочетание подходов проливает свет на отдельные элементы библейского повествования, не подтверждая и не опровергая его в целом.
Археологические данные и египетские подсказки
Археологические источники дают мало прямой информации о пребывании евреев в Египте. Однако в египетских источниках под разными названиями (шассу, хабиру, семиты, ханаанеи, хурриты) упоминается значительное иноземное присутствие на протяжении нескольких веков. В частности, гиксосы, этнос преимущественно хурритского происхождения, господствовали в дельте Египта в период с 1650 по 1550 год до н.э..
Поскольку большинство древнеегипетских источников — это пропагандистские тексты, сочиненные при дворе фараонов, они склонны искажать реальность, иногда доходя до того, что представляют поражения как победы. Именно так произошло в случае с битвой при Кадеше (1274 г. до н.э.), в которой Рамсес II сражался с хеттским царем Мутавалли и которая была изображена на египетских барельефах как триумф египтян, хотя они не смогли разбить хеттов и занять Кадеш. Поэтому отсутствие упоминаний об успешном восстании рабов не удивляет.
Одним из самых интригующих документов является папирус Ипусера, хранящийся в Лейденском музее (Нидерланды). В этом тексте, который, вероятно, датируется серединой XIII века, в период правления XIX династии (1292-1203 до н.э.), описывается ряд социальных и природных бедствий: кровоточащая река, отсутствие питьевой воды, уничтожение растительности, крах общественного строя, которые напоминают некоторые из десяти казней Исхода.
Строительство города Пер-Рамсес на востоке дельты Нила при Рамсесе II согласуется с библейским рассказом (Исход 1-11) о строительстве городов Пифом и Рамсес рабами-евреями. Пер-Рамсес также упоминается как начальная точка Исхода.
На стеле Мернептаха (1209 г. до н.э.), сына Рамсеса II, говорится, что «Израиль опустошен, его семя больше не существует», что указывает на то, что к этому времени группы израильтян уже обосновались в Ханаане.
Однако это может относиться лишь к части потомков Йосефа, включая часть колен Эфраима и Менаше, которые остались в Ханаане после похорон Яакова. В Теилим 81:6-7 четко говорится об освобождении Иосифа:
«Я снял бремя с плеч его...»
Ивритское слово «шехем», означающее плечо, также относится к городу Шхем (ныне Наблус), который Яаков оставил Йосефу. Этот город не был завоеван Йешуа Бин-Нуном, что может свидетельствовать о том, что колено Эфраима поселилось там еще до вхождения в Ханаан. Это также объясняет значительное увеличение колена Менаше между началом и концом странствования по пустыне.
Вклад климатологии и геологии
Извержение вулкана Тера (Санторини) в XV или XVI веке до н.э., сопровождавшееся цунами, возможно, вдохновило истории о чудесном переходе через Красное море и природных возмущениях, похожих на Десять казней: опустошение флоры и фауны и т. д.
Согласно библейскому повествованию, Иерихон был первым городом, который израильтяне взяли штурмом после перехода через Иордан и вступления в Ханаан. Однако Иерихон бронзового века, который, по преданию, Йешуа Бин-Нун завоевал вскоре после смерти Моше, на самом деле был разрушен сильным землетрясением в XVI веке. Это событие могло быть включено в библейское повествование позднее.
Глобальный климатический кризис середины XIII века мог спровоцировать масштабные миграции: вторжение народов моря, падение Хеттской империи и конфликты с Египтом. Последние в изобилии изображены на египетских барельефах Мединет-Хабу.
На фоне этого хаоса восстание древнееврейских рабов становится исторически правдоподобным. Их маршрут, избегающий крепко охранявшейся прибрежной дороги, предполагает стратегию избегания. Состояние конфликта между Египтом и народами моря способствовало бы исходу через пустыню.
Культурные влияния
Среди египетских влияний в библейском повествовании следует выделить структуру скинии (Мишкана), похожую по размерам на военный шатер Рамсеса II в Кадеше. В египетской риторике часто встречаются такие выражения, как «сильная рука и протянутая рука».
Монотеистическую теологию Эхнатона (XIV век) иногда сравнивают с культом ЙХВХ, хотя бог Атон неотделим от фигуры фараона. С этой точки зрения левиты, не унаследовавшие никакой территории, считаются бывшими противниками божественного культа египетского государя, присоединившимися к евреям и направлявшими их. Более того, левиты носят имена египетского происхождения: Моше (Мсес), Аарон, Пинхас, Мерари, Муши, Пашур, Хофни, Хоур.
Некоторые ученые, в том числе Ричард Эллиотт Фридман, ограничивают Исход коленом Леви (его имя означает «сопровождающий»), которому, в отличие от других колен, не была выделена территория. Считается, что именно эти левиты привнесли культ Яхве, слитый с культом Элохима, и навязали его населению, занимавшему Ханаанское нагорье в конце XIII века. Таким образом, левиты, поклонявшиеся Яхве из Египта, должны были присоединиться к коленам, поклонявшимся Элохиму, в число которых входили некоторые потомки Йосефа и колена Израиля, недавно переселившиеся из Басана, что на севере Трансиордании.
Во Второзаконии (6:20-23) говорится о передаче из поколения в поколение памяти об исходе из Египта, когда первые плоды приносили в дар священнику:
«Мы были рабами фараона в Египте, и Яхве вывел нас...»
Это коллективное «мы» — напоминание о том, как активное меньшинство может повлиять на весь народ, по примеру шотландских пуритан, которые ввели в Северной Америке праздник Дня благодарения.
Текстологическая критика Пятикнижия выделяет несколько источников редактирования: Яхвист (Y), Элохист (E), Жрец (P), Второзакониец (D) и Редактор (R). Последний должен был вырезать и объединить другие источники, чтобы составить Пятикнижие. Источник P, вдохновленный жречеством, практически единственный, в котором разработаны законы, касающиеся иноземцев, статуса рабов и выхода из Египта.
Хронологические привязки и сложность повествования
Существует множество гипотез о датировке Исхода, и ни по одной из них нет единого мнения. Вот репрезентативная выборка.
В переписке фараона Эхнатона (XIV век), обнаруженной в Тель-эль-Амарне в Египте, несколько ханаанских царьков жалуются на нападения хабиру. Некоторые исследователи предположили, что эти хабиру можно отождествить с евреями, которые прибыли в Ханаан раньше.
Другие версии датируют эту историю VII веком — временем правления царя Иосии (640-609). Этот период отмечен сопротивлением Иудеи Египту, только что освободившемуся от ассирийского контроля. Географические описания Негева и Трансиордании должны были быть включены в текст. Однако Исход упоминается пророками Амосом и Йоэлем уже в VIII веке, что отодвигает его датировку на более ранний период.
Кроме того, в Песни моря (Исход 15:1-18) упоминаются филистимляне, Эдом, Моав и Ханаан — народы, которые точно засвидетельствованы в XII веке.
Серьезным препятствием для буквального следования этой истории является упоминание о «603 500 взрослых мужчинах». Еврейское слово «элеф» может означать скорее род, чем тысячу, но это противоречит другим библейским цифрам (например, 22 273 старейшинам). Кроме того, несколько библейских отрывков подчеркивают малочисленность Израиля (Исход 23:29-30; Числа 3:13). Следует отметить, что источником переписи населения, вышедшего из Египта, является священнический источник (P), который мог учитывать статистику исторического периода, следующего за Исходом.
Мозаика народов и историй
Возможно, что было несколько исходов: сначала уход гиксосов, затем части семьи Йосефа, пришедшей в Ханаан, чтобы похоронить Яакова, и, наконец, исход во главе с Моше, который можно датировать примерно 1230 годом.
Ни одна из этих теорий не соответствует библейскому рассказу. История Исхода представляется сложной конструкцией, основанной на достоверных свидетельствах, традициях и легендах. Исследователи выдвигают гипотезы, которые зачастую неполны и даже противоречат друг другу. Этническая сложность Израиля, включавшего семитские, хамитские и индоевропейские компоненты, усиливает эту множественность. В Исходе 12:38 упоминается «многочисленное население», которое следовало за евреями. Псалом 107 также подтверждает это разнообразие, которое пришло «от востока и от запада, от севера и от моря».
Кто же составлял это многочисленное население? Большинство рабов в Египте были военнопленными: индоевропейские народы моря с Эгейского побережья, берберы-ливийцы, воевавшие с Египтом при Сети I, Рамсесе II, Мернептахе и Рамсесе III, индоевропейцы-хетты, которые были историческими врагами Египта, и хамитоязычные нубийцы, которые были покорены и восставали со времен Тутмеса III. Историк Иосиф Флавий сообщает, что в молодости Моше возглавлял военный поход в Эфиопию.
Всеобщее стремление к свободе
Психологическая точность библейского текста контрастирует с его хронологической расплывчатостью. Как писал Ренан в предисловии к своей «Истории народа Израиля»:
«Эпоха патриархов... теряется в ночи».
Это замечание Ренана, похоже, относится ко всему Пятикнижию в целом. Пятикнижие приглашает к критике и поиску исторической связности, но каждая гипотеза приводит к новым предположениям. Его послание прежде всего дидактично. Образы в библейском повествовании поражают своей силой и укорененностью в коллективной памяти.
Как сказал Гейне:
«Со времен Исхода свобода всегда говорила с еврейским акцентом».
Times of Israel française, перевод Якова Скворцова
