Чтобы Нетаниягу начал действовать, требуется чрезвычайная срочность и глубокий кризис. Без этого маловероятно, что он будет брать на себя даже минимальный риск. Но вопрос в том, почему бы не воспользоваться сегодняшним хорошим состоянием экономики, чтобы посадить деревья, которые принесут плоды в следующем десятилетии?
Много плохого можно сказать о четвертом правительстве Нетаниягу, которое скоро завершит свой срок, но есть одно огромное достижение, которое нельзя не признать: текущая ситуация на рынке труда выглядит лучше, чем когда-либо, с низким уровнем безработицы в 4,1 процента, увеличением уровня участия на рынке труда (кроме мужчин-ультраортодоксов, здесь – наоборот – наблюдается спад участия), а также уровень зарплат, который вырос на 11 процентов с 2014 года.
Это достижение настолько впечатляющее, что следующему правительству вряд ли удастся его сохранить, особенно на фоне первых признаков нестабильности на бирже, повышения процентных ставок в мире и у нас, а также торговой войны между США и Китаем. Коль скоро все вызовы на рынке труда сегодня являются внешними факторами, то вполне справедливо возникает вопрос: насколько снижение безработицы является заслугой правительства Нетаниягу? Или у него есть другие партнеры? Не менее важно и то, какова цена низкой безработицы.
Есть вещи, которые нельзя отнять у Биньямина Нетаниягу. Например, его программа «От пособий – к работе» в 2003 году, когда он занимал пост министра финансов. На него обрушилось много критики, он был также наказан на выборах 2006 года, когда «Ликуд» под его руководством получил только 12 мест в Кнессете. Но со временем результаты показали, что появился эффективный стимул выходить на работу. Когда правительство Эхуда Ольмерта способствовало введению отрицательного подоходного налога (пособие на работу, выплачиваемое работникам с низкой заработной платой), оно стало дополнительной эффективной мерой в рамках политики кнута и пряника. И то, и другое, а также повышение минимальной заработной платы создали более высокий стимул идти на работу, что и наблюдается в последние годы постоянно. Даже среди арабских женщин.
Глобальный кризис 2008 года вызвал опасения по поводу затяжного и серьезного спада, и тот, кто руководил снижением процентных ставок в мире в то время, управляющий Федеральной резервной системы США Бен Бернанке, рассматривал глубокую рецессию, как главную опасность для американской и мировой экономики. Снижение процентной ставки помогло поддержать экономику США. У нас это просто обеспечило благоприятные условия для бизнес-сектора, снизило уровень риска для клиентов, и мы действительно наблюдали очень низкий процент банкротств в те годы — за исключением олигархов.
Деловой сектор в Израиле часто жалуется на чрезмерную регуляцию и бюрократию, иногда справедливо, но некоторые из базовых данных, которые влияют на прибыльность, работали в их пользу в последнем десятилетии. Это не только процентная ставка, но и снижение корпоративного налога с 36 процентов в 2003 году до всего 23 процентов сегодня, что помогло бизнесу и снизило уровень безработицы. Нетаниягу также внес в это большую лепту. Снижение уровня безработицы, рост заработной платы и уровня участия на рынке труда также приводят к снижению уровня социального неравенства, измеряемого индексом Джини.
Когда вы смотрите на причины снижения безработицы, вы обнаруживаете что-то интересное: все они связаны с решениями, принятыми по крайней мере десять лет назад, в условиях кризиса. Сокращение пособий произошло в 2003 году, затем была проведена налоговая реформа, а снижение процентных ставок как процесс началось в 2008 году. Усилия по интеграции ультраортодоксов и арабов на рынок труда также начались более десяти лет назад. Смысл понятен. Для значительных и стабильных достижений необходимы две вещи: способность принимать сложные решения, как это было с сокращениями пособий, и мышление, нацеленное в будущее.
А когда же Нетаниягу продемонстрировал мышление, нацеленное в будущее, и готовность принимать трудные решения? После трех лет тяжелой рецессии в 2001-2003 годах, вызванной второй интифадой (более 1100 израильтян было убито) и первым кризисом хай-тека (взрыв доткомов). Когда Нетаниягу был назначен министром финансов в правительстве Шарона в 2003-2005 годах, он принял ряд трудных решений: сокращение пособий, сокращение заработной платы в государственном секторе, повышение пенсионного возраста и ограничение пенсионных прав для восстановления пенсионных фондов Гистадрута, введение налога на прирост капитала. С другой стороны, он снизил налоговые ставки для компаний и частных лиц, продвинул реформу Бахара, чтобы отделить пенсионные фонды от банков.
За неделю до предстоящих выборов, которые состоятся 9 апреля, Нетаниягу завершит свое десятилетие на посту премьер-министра в трех правительствах. В первом он назначил Юваля Штейница министром финансов, во втором — Яира Лапида, а теперь Моше Кахлона. Он называл себя главным министром экономики только при работе со Штайницем, потому что тот тоже ликудник. Лапид и Кахлон стоят во главе независимых партий, поэтому они требовали независимости и вели независимую политику, которая не вписывалась в мировоззрение Нетаниягу. Например, Нетаниягу воздерживался от программы Лапида «0 НДС», как и от инициативы Кахлона ввести налог на владельцев трех или более квартир.
С другой стороны, Нетаниягу также торпедировал план Штайница по отмене освобождения от НДС на фрукты и овощи. Но в течение десятилетия, когда он занимал пост премьер-министра, Нетаниягу редко занимался экономическими вопросами. И политические ограничения, появившиеся с приходом в министерство финансов Лапида, а потом Кахлона, были одной из причин. Банк Израиля был очень активен в управлении денежно-кредитной политикой и вмешательством в курс доллара, когда он был обеспокоен рисками для экспортеров и экономического.
На первый взгляд напрашивается вывод: если есть срочная и жизненная необходимость принимать болезненные, долгосрочные решения, Нетаниягу знает, что делать. Он хорошо работает, если его припереть спиной к стенке. Именно это он и сделал, когда расширил пожарную службу после катастрофы на Кармеле, или когда работал над возведением забора вдоль египетской границы после того, как 3 тысячи беженцев из Судана и Эритреи стали прибывать в Израиль каждый месяц. Чтобы действовать, Нетаниягу необходимы срочность и серьезный кризис. Без этого шанс, что он будет действовать и рисковать, очень мал. Конечно, он стал очень осторожен после того удара, который он получил в 2006 году, когда «Ликуд» под его руководством рухнул до 12 мандатов в кнессете. На горизонте пока такого кризиса нет, и это хорошо. Но очевидный вопрос в том, почему бы не воспользоваться хорошим состоянием экономики для посадки деревьев, которые принесут плоды в следующем десятилетии?
В последние недели дороговизна жизни вновь стала поднимать голову, но это не единственная проблема, которая беспокоит израильскую публику. Есть и серьезные транспортные проблемы, есть проблемы системы здравоохранения. В течение каденции нынешнего правительства мы видели незначительную готовность бороться с проблемами, которая была обусловлена и личностью министра финансов Кахлона, и общей благоприятностью экономической ситуации.
Трудно понять, кто будет занимать пост министра финансов в следующем правительстве, но ясно, что для того, чтобы заложить основу для роста в предстоящие годы, ему потребуется вести борьбу — более решительную, чем мы видели в последнее десятилетие.
Источник: Детали
