На днях в Бразилии состоялась встреча госсекретаря США Майка Помпео и премьер-министра Израиля Беньямина Нетаньяху.
«Они обсудили неприемлемую угрозу, которую региональная агрессия и провокация со стороны Ирана и его агентов представляют для израильской и региональной безопасности. Секретарь подтвердил приверженность Соединённых Штатов безопасности Израиля и безусловному праву на самооборону», — говорится в заявлении заместителя представителя Госдепартамента США Роберта Палладино, опубликованном на сайте Госдепа.
Но существует важнейшая тема, которая была в центре переговоров Нетаньяху и Помпео - это вывод войск США из Сирии. Дело в том, что новость об отводе войск США из Сирии в течение 60-100 дней (сейчас, правда. Трамп согласился замедлить процесс), а так же об отводе половины американского контингента из Афганистана (7 тыс военных) прозвучала для многих политиков и экспертного сообщества как гром с ясного неба. И в связи с этим встают два основных вопроса. Во-первых, почему США отводят войска? Во-вторых, какие это будет иметь последствия?
Израиль и другие страны ведут переговоры с американцами, пытаясь одновременно осознать, что случилось и как случившееся изменит положение на Ближнем Востоке. Вот на этих двух вопросах мне бы хотелось остановиться и осветить их подробнее.
Я был одним из немногих, кто чрезвычайно серьезно отнесся к заявлениям Трампа о подготовке к уходу из Сирии, когда они впервые прозвучали летом 2018 г. Причины отвода войск США многообразны. Почему это важно? Потому что, если мы станем вслед за некоторыми СМИ недооценивать Трампа и повторять выдумки о его неадекватности, мы перестанем понимать происходящее.
Итак, почему Трамп уходит из Сирии (и Афганистана)? Нет сомнения, что Нетаньяху задавал Помпео или его коллегам этот вопрос.
Во-первых, ко всему, что обещает делать Трамп, нужно относиться серьезно и он уже доказал это. Плохи или хороши его предложения - отдельный вопрос, который мы не будем тут обсуждать. Но то, что он обещает, он пытается делать и это должно быть всем ясно. Трамп во время прошлой предвыборной кампании обещал сократить дорогостоящее присутствие войск США за рубежом. И когда летом он пообещал уйти из Сирии, это было продолжение его линии.
Во-вторых, уход из Сирии и Афганистана отвечают чаяниям американцев, большинство из которых выступает против участия Америки в войнах. Так, согласно данным соцопросов 68% американцев выступали против вхождения США в Сирию в 2013 г. Именно поэтому тогдашний президент Обама не решился вступить в Сирию, кроме того, он вывел основную массу войск США из Ирака. Трамп ввел войска (от 2 до 5 тыс) в Сирию, чтобы помочь курдским формированиям разбить ИГИЛ. К настоящему моменту ИГИЛ разгромлен, осталось несколько сотен или пара тысяч боевиков, которые совершают партизанско-диверсионные вылазки, но война с ними может продолжаться еще долго. Основная же миссия американской армии в Сирии выполнена. И теперь Трамп начинает новую избирательную кампанию, стремясь приобрести поддержку большинства американцев. Политический класс США, т.е. правящие группы бюрократии и военных, не одобряют это. Но им их позиция не прибавит популярности, а вот как раз Трампу его действия могут еще принести победу на новых выборах 2020 г.
В-третьих, действия Трампа связаны с великим стратегическим отступлением США с Ближнего Востока. Провал авантюры Джорджа Буша младшего, который вторгся в Ирак и Афганистан, уже давным-давно стал очевиден американцам. США понесли чувствительные людские потери в обеих войнах и потратили на них в общей сложности 5-6 трлн долларов, что составляет четверть ВВП Америки! В условиях огромного госдолга США просто не могут себе позволить такие траты. Более того, вторжение в Ирак и Афганистан привело к геополитическим катастрофам. В результате смещения американцами анти-иранского суннитского режима Саддама Хусейна, в Ираке укрепилось влияние шиитского Ирана, опирающегося на шиитское большинство в этой стране. Возникла огромная иранская империя - шиитский пояс, сеть государств с сильным иранским влиянием (Ирак, Сирия и Ливан), протянувшаяся до Средиземного моря. И вот уже усилившийся Иран рассматривается в качестве главного противника США в регионе, а это - результат самой же американской политики! Что касается Афганистана, то тут все еще хуже. Спустя 17 лет после начала войны США с движением талибов, данное движение контролирует по разным оценкам, от трети до половины территории страны и смогло совершить перелом в ходе войны в свою пользу. Иными словами, США, как показал травматический опыт войн в Ираке и Афганистане, не обладают ни финансовыми, ни интеллектуальными, ни психологическими ресурсами для того, чтобы вести военную экспансию столь широко.
И, наконец, существует четвертый фактор, который, быть может, стоило бы считать ключевым. Интересы Америки смещаются в сторону Восточной Азии. Там в последние десятилетия поднялся новый экономический и военный колосс - Китай. Кроме того, в Восточной Азии сконцентрирована половина населения планеты и там производится около половины мирового ВВП. Наконец, Китай в настоящее время занят реализацией грандиозной инициативы Один пояс - Один путь. Ее целью является создание сети дорог, портов и трубопроводов, связывающих экономику Евразии в единое целое, тесно привязав ее к экономике Поднебесной. Поэтому теперь главной стратегической и геополитической задачей Америки является блокирование растущего влияния Китая и создание вокруг него пояса враждебных Китаю и лояльных США государств. На Ближнем Востоке американцев интересует прежде всего регион Персидского залива, где производится значительная часть нефти, поступающей на рынки Китая и Индии. У Америки, которая будет все глубже входить в противостояние с Китаем, нет больше возможности вязнуть в песках Сирии. Интерес США к большому Ближнему Востоку и даже к Европе будет уменьшаться по мере того, как будет расти значение Китая. И для Трампа как раз характерно понимание данного вопроса. Отсюда и торговая война против Китая, и попытки сближения с Россией (прощупывание возможности ее перехода на антикитайские позиции в обмен на снятие с нее санкций). Отсюда же и сокращение влияния США на Ближнем Востоке.
Теперь следующий вопрос: какие последствия будет иметь великое отступление США с Ближнего Востока?
Главное последствие - это появление вакуума власти, в который будут втягиваться региональные державы. Они стремятся к усилению и одновременно ревниво наблюдают за соперниками. Политический вакуум, созданный отступлением США, порождает политическую турбулентность.
Если говорить более конкретно, то уход армии США из Ирака вызвал усиление Ирана и борьбу ряда стран региона против внезапно усилившегося иранского влияния. Теперь главный вопрос - кому достанутся те 25% территории Сирии, которые совместно контролировали американские войска и курды. Там живет 4 млн человек и находятся основные (в целом не слишком большие) запасы сирийских нефти и газа.
Курдские вооруженные формирования, которые контролируют часть северной и восточной Сирии, подчиняются РПК (Курдская рабочая партия). Эта организация при поддержке США создала большой независимый анклав. Он обладает всеми признаками государственности - там есть армия и центральное правительство. Одновременно, та же РПК ведет партизанскую войну за автономию или независимость турецких курдов на территории Турции.
Турция крайне болезненно отреагировала на создание курдского квази-государства на своей сирийской границе, поскольку это грозит самой Турции усилением партизанской войны. Поскольку РПК получила военную поддержку от США (для борьбы с ИГИЛ) на десятки или даже сотни миллионов долларов и огромное количество оружия, произошло охлаждение между Турцией и Америкой. Но сейчас, когда курды сделали свое дело и помогли разгромить ИГИЛ, они стали не слишком нужны США. Происходит поворот американской политики в сторону Турции. Это видно хотя бы из назначения представителем США по Сирии открытого сторонника поворота Америки в сторону Турции, влиятельного дипломата Джеймса Джеффри. Очень возможно, что США хотели бы отдать Турции курдские регионы.
Это, однако, не устраивает РПК. Переход региона в руки ее главного врага -Турции, для организации неприемлем. Понимая, что у РПК недостаточно сил, чтобы удержать большие территории, курды ведут переговоры с Россией, Асадом и Ираном о сдаче им Рожавы (так называется на курдском языке Сирийский Курдистан). В обмен руководство РПК рассчитывает либо на сохранение остатков курдской автономии (это почти нереально), либо, по крайней мере, на сохранение баз РПК в данном районе. Последнее возможно: именно такую политику вел предшественник Башара Асада, его отец Хафез Асад. Он вооружал РПК, пытался использовать ее в качестве инструмента для давления на Турцию. Так же может поступить Башар Асад.
Но такой вариант решительно не устраивает Турцию, США и Израиль. Если Турция опасается сохранения курдских военных баз, с которых можно действовать против нее, то США и Израиль боятся очередного усиления Ирана. Если силы Асада, которые практически слиты с иранскими и про-иранскими войсками и шиитскими милициями, возьмут под контроль Рожаву или даже ее часть, это станет очередным усилением Ирана. А он рассматривается США и Израилем в качестве главного противника на Ближнем Востоке.
Поэтому Нетяньяху и Помпео пытаются договориться о том, как им избежать реализации подобного сценария раздела курдской Рожавы, выгодного Ирану.
