Политические события последних полутора лет, когда в Израиле прошли три предвыборных кампании, наглядно продемонстрировали, что израильское общество сильно разобщено. Внезапное появление «правительства национального единства» является признаком усталости и разочарования вновь избранных депутатов, которые не способны представлять интересы своих избирателей.

Непонятно, как Бени Ганц и Габи Ашкенази, которые в ходе трех избирательных кампаний обещали своему электорату, что они никогда не будут сидеть в одном правительстве с Биньямином Нетаньяху, согласились стать частью «двуглавого» кабинета, в котором они ничего не решают. Еще труднее понять, как Амир Перец и Ицик Шмули из партии «Авода» не выполнили свои обещания и также присоединились к новому правительству.

Это не просто жажда власти или желание получить выгоды от должности министра. Частично причина заключается в том, что их действия, по идее, направлены на общественное благо государства Израиль.

Ганц и Ашкенази утверждают, что они представляют большую часть своих избирателей, и вместе с Нетаньяху за ними стоит явное большинство израильского общества. Это, к сожалению, правда.

Спешка в присоединении к правительству Нетаньяху на самом деле никак не связана с кризисом, вызванным пандемией коронавируса, потому что никто из «Кахоль-Лаван» или «Аводы» не участвовал в принятии важных решений, а в коалиционном соглашении нет ни слова о порядке действий в условиях кризиса. Нетаньяху уже приписал себе победу над эпидемией. Коалиционное соглашение касается только распределения должностей и регулирующих механизмов, которые отражают полное отсутствие доверия между партнерами по коалиции. Кажется, нет даже намека на идеологические дискуссии и дебаты, которые происходили в ходе коалиционных переговоров.

Я участвовал в демонстрациях против нового правительства перед Верховным судом и резиденцией премьер-министра. Один из лозунгов акции был: «Мы большинство». Но, увидев несколько сотен участников, я подумал про себя: «Мы, по всей видимости, не большинство».

Большинство израильтян, похоже, спокойно принимают и, возможно, даже поддерживают новое правительство — в основном тот факт, что Биньямин Нетаньяху продолжает руководить Израилем.

Большинство израильтян довольны своей судьбой. Они говорят: жизнь хороша, зачем меняться? А если Нетаньяху немного коррумпирован — все политики коррумпированы. Кого это волнует? Ну, немного разбогател на инсайдерской информации, полученной от двоюродного брата. Если он выкурил много дорогих сигар и сделал своим богатым друзьям одолжение, позволил некоторым соратникам и родственникам заработать немного денег на сделках с подводными лодками — да все так делают.

Главное, что мы хорошо живем, терроризм побежден, а Нетаньяху является уважаемым лидером на мировой арене. Международное положение Израиля лучше, чем когда-либо. До короны мы путешествовали по всему миру, имея много денег в карманах. Это то, что говорят многие люди, и это то, что я слышу почти каждый день.

Для тех из нас, кто в меньшинстве, картина выглядит совсем иначе. Для меня уму непостижимо, что член Кнессета, обвиняемый в преступлениях, связанных с нарушением общественного доверия и взяточничеством, может баллотироваться на пост премьер-министра. Это не юридический вопрос, это вопрос ценностей, морали и политики. Конечно, есть презумпция невиновности, пока не доказано обратное. Но мы не согласились бы с тем, чтобы учитель, обвиняемый в совершении подобных преступлений, учил наших детей. Так почему же мы можем согласиться позволить такому человеку управлять нашей страной?

Более того, политический курс премьер-министра ведет Израиль напрямую к двунациональному государству, де юре или де факто. Почему это нас удивляет? Ведь это реальность, сложившаяся в Израиле за последние полвека. Дело в том, что всегда формально Израиль протягивал руку мира палестинскому народу. Считалось, что если палестинцы признали бы Израиль в качестве национального государства еврейского народа, мы могли бы тогда найти партнера и заключить мир. Даже если это была ложь, это была удобная ложь, в которую верила большая часть общества. Теперь даже ее не существует.

Я посмотрел на других людей, которые митинговали со мной. Они были в основном светскими ашкеназами. Раскол внутри израильского общества очень похоже на линии, разделяющие религиозное и светское население. В значительной степени это разделение соответствует границе между израильтянами-ашкеназами и израильтянами-мизрахами (конечно, есть много исключений, включая мою жену и детей). Есть религиозные левые, а не все мизрахи являются правыми сторонниками Нетаньяху.

Однако на демонстрации «Шалом Ахшав» в толпе вы увидите очень мало мужчин в кипах. Аналогично на митинге в поддержку поселений вы увидите, что в толпе очень мало светских людей.

Похоже, что основная дискуссия ведется вокруг того, является ли Израиль еврейским или демократическим государством? Кто для нас является авторитетом — раввины или суды? Очевидно, лозунг о том, что Израиль является еврейским и демократическим государством одновременно, больше не работает.

Jerusalem Post, перевод Геннадия Богданова