Согласно анализу, результаты которого опубликовал 30 ноября журнал The Economist, Тель-Авив был признан самым дорогим крупным городом в мире. Это сомнительное достижение заставляет вновь и вновь задавать вопрос, касающийся одной из главных загадок израильской экономики: почему существует существенное расхождение между рейтингами стоимости жизни, которые неоднократно показывают Тель-Авив как очень дорогой город, в то время как из данных Центрального статистического бюро следует, что рост цен в Израиле был незначительным, а уровень инфляции — значительно ниже, чем в других странах?
Так, например, индекс цен 2020 года от ОЭСР, клуба развитых экономик мира, показывает, что Израиль на 22 процента дороже, чем в среднем в странах ОЭСР. Только Швейцария, Исландия и Норвегия оказались дороже.
С другой стороны, когда мы рассматриваем инфляцию (которая, следует помнить, определяется как темп роста цен), мы обнаруживаем, что за последнее десятилетие в Израиле она была очень низкой по сравнению с остальным миром. За последний год инфляция в США выросла на 6,2 процента (самый высокий показатель с 1990-х годов) и более чем на 4 процента в Европе. В отличие от этого, уровень инфляции в Израиле все еще находится в пределах диапазона, установленного национальным центробанком. В октябре он составил 2,3 процента в годовом исчислении.
Итак, вот четыре основные причины, по которым индекс потребительских цен не отражает должным образом разницу в ценах между Израилем и остальным миром — или даже реальные цены, которые мы платим в Израиле.
Стоимость жизни выросла, но выросла и стоимость шекеля
Индекс потребительских цен, который рассчитывается в Израиле Центральным статистическим бюро, устанавливается отдельно в каждой стране как сравнение с ценами предыдущего периода в этой стране. Конечно, можно проводить «внутренние» сравнения цен в данной стране, но сравнение цен на одну и ту же так называемую рыночную корзину в разных странах является более сложной задачей: ведь на стоимость рыночной корзины в любой стране также влияют изменения курсов иностранных валют и покупательной способности.
Однако журнал Economist использовал другой подход: сравнил цены в долларах в Нью-Йорке на основе курсов иностранных валют. На самом деле стоимость жизни выросла и в Тель-Авиве, но разница, которая была обнаружена между Нью-Йорком и Тель-Авивом, также связана с обменным курсом. Резкий рост стоимости шекеля по отношению к другим валютам создает впечатление, что цены выросли больше, если выразить их в долларах, чем в шекелях. Показатели в шекелях более актуальны для людей, живущих в Израиле. Цифры в долларах интересуют в основном иностранных туристов, посещающих Израиль.
Методология журнала Economist может быть основной причиной резкого подъема Тель-Авива в рейтинге. Даже если какой-то товар в течение многих лет продавался за 100 шекелей, теперь иностранным туристам придется выложить за него почти 32 доллара, исходя из курса 3,15 шекеля за доллар, тогда как при стоимости доллара 4 шекеля он стоил бы всего 25 долларов.
С другой стороны, сильный шекель фактически сдерживает рост цен в Израиле как для потребителей, так и для производителей, поскольку позволяет импортировать товары дешевле. Сильный шекель также снижает стоимость зарубежных авиаперелетов для израильтян, а также их расходы в шекелях во время пребывания за границей. В результате индекс цен, измеряемый на местном уровне, может полностью отличаться от индекса, сравниваемого на международном уровне.
Израильский индекс потребительских цен не отражает реальную стоимость жизни, отчасти из-за состава продуктов, которые используются в индексе. Индекс якобы отслеживает стоимость того, что он называет средней корзиной товаров, потребляемых домохозяйством. Так называемая корзина основана на обследованиях расходов домохозяйств, в ходе которых статистическое бюро изучает товары и услуги, потребляемые членами домохозяйств.
Однако в последний раз набор продуктов устанавливался в 2018 году. Новый опрос должен быть опубликован в следующем году. На данный момент ожидается существенное изменение состава продуктов, в основном из-за пандемии коронавируса. Центральное статистическое бюро внесло конкретные коррективы, например, исключив стоимость зарубежных авиаперелетов, когда поездки были запрещены, но в целом набор продуктов и услуг остался прежним.
Израиль не уникален в этом отношении. За исключением США, которые пересматривают корзину товаров, используемую для расчета индекса цен, каждый месяц, большинство стран обычно делают это раз в несколько лет. Проблема этого метода заключается в том, что фиксированная корзина товаров не учитывает изменения, связанные с ростом или падением цен, что приводит к искажениям. Например, если цена на помидоры резко возрастает, люди могут покупать вместо них другие овощи, но индекс не заметит этого изменения в ассортименте и покажет рост цен.
Предполагается, что исследования ЦСБ измеряют цену на один и тот же продукт месяц за месяцем, но иногда происходят качественные изменения продукта или услуги, включая более низкий уровень обслуживания или продукт, который теперь производится из заменителей. Влияние изменений в качестве продукта называется гедонистической регрессией — в ней изучается качество ингредиентов, а также влияние на цену.
Однако во время пандемии COVID-19 из-за ограничений произошли изменения, которые невозможно учесть — в том числе снижение качества обслуживания в гостинице или закрытие ряда ресторанов и кафе. Шай Берман, председатель организации, представляющей рестораны и бары страны, сказал, что «мы наблюдаем четкую тенденцию отказа от обслуживания за столом и перехода к продажам через прилавок в кафе Израиля. Это началось еще до коронавируса и ускоряется в результате проблемной бизнес-модели в этой сфере».
Источники в ЦСБ заявили, что они знают об этих изменениях и постоянно отслеживают компонент качества и соответственно пересматривают цены на продукты. Тем не менее, вполне возможно, что произошли изменения, которые индекс цен пропустил.
Рост цен, который мы не замечаем
Когда индекс потребительских цен растет, это означает, что общая цена товаров, рассчитанная в соответствии с их долей в индексе, в среднем увеличилась. Однако возможно, что некоторые из подорожавших товаров повлияли на обычное потребление больше, чем другие. Так, например, даже если цена на товар, который покупает большинство из нас, резко возросла, снижение цен на менее важные категории привело бы к снижению индекса цен.
Если мы посмотрим на изменение структуры индекса цен по годам, то обнаружим, что категория, в которой наблюдался наибольший рост в период с 2010 по 2021 год, — это жилье. Но категория жилья не включает в себя покупку дома (поскольку покупка дома считается оплатой актива, а не потребительским потреблением). А стоимость покупки жилья в среднем выросла почти на 80 процентов за десятилетие.
Вместо этого индекс в основном отражает расходы на жилье через стоимость аренды, которая с 2010 года выросла на 32 процента — менее половины роста продажной цены жилья.
Поэтому, если индекс The Economist включает реальный рост цен на жилье, то израильский индекс потребительских цен отражает менее половины скачка цен. А рост цен на жилье также влияет на общее ощущение стоимости жизни, потому что тогда больше нашего располагаемого дохода направляется на жилье и меньше остается на повседневные потребительские расходы. Напротив, тот, кто уже владеет жильем, не почувствует резкого роста цен. Их положение фактически улучшилось, но это также не отражается в индексе цен.
Другие категории, цены на которые резко выросли, — это в основном товары, не подлежащие обсуждению и не подверженные конкуренции со стороны импорта. Вы не можете импортировать квартиру или ремонт квартиры — поэтому их стоимость резко возросла. На рост цен на продукты питания, включая фрукты и овощи, в основном влияют барьеры на пути импорта из-за защитных тарифов. Это те продукты, которые мы каждую неделю видим в супермаркете подорожавшими и к которым мы более чувствительны.
С другой стороны, цены на товары, которые подверглись конкуренции со стороны зарубежных. интернет-магазинов, снизились. В этот список входят одежда и обувь, мебель и товары для дома. Это товары, которые мы покупаем реже, и мы можем меньше обращать внимание на изменения цен на них.
Haaretz, перевод Ильи Амигуда
