В свои 74 Израиль уже не является той юной страной, которую в первые годы независимости символизировал мальчишка Срулик, наряженный по-кибуцному в панаму («кова тембель»), шорты цвета хаки и сандалии. Большинство колоний в мире получили официальную независимость после 1948 года, во время волны европейской деколонизации 50-60-х годов, так что, если уж на то пошло, мы — одно из самых пожилых государств мира.
Как мы выглядим спустя 74 года? Возможно, это неприлично — превращать Израиль в День независимости в игрока в глобальном тотализаторе национальных достижений. Но, с другой стороны, почему бы и нет? Соревнование идет все остальные 364 дня в году на международных спортивных аренах, конкурсах красоты, кинофестивалях и в бесконечном потоке глобальных рейтингов стран по их относительным показателям во всем, от личного счастья до глобальных инноваций.
К сведению, мы занимаем 12-е место среди 149 стран по уровню счастья и 15-е место среди 132 стран по уровню инноваций, что может показаться несколько разочаровывающим сюрпризом: Таиланд — страна тысячи улыбок (хотя он занимает 53-е место по индексу счастья); Израиль — страна стартапов.
Тем не менее, 15-е место по инновациям не позволяет нам войти в 10 процентов лучших инноваторов. О том, почему мы занимаем столь низкое место, мы поговорим позже, но можно с уверенностью сказать, что в свои 74 года Израиль должен больше всего прославлять свою высокотехнологичную промышленность.
Технологии — это Израиль, а Израиль — это технологии. Если бы карикатурист Кариэль (Дош) Гардош мог представить его сегодня, у Срулика было бы пузо и меньше волос, и он давно бы покинул кибуц ради Тель-Авива и мира стартапов.
Нет необходимости повторять, насколько важны технологии для израильской экономики и в какой степени они могут обеспечить место Израиля в мире 21 века. Технологии больше не являются просто еще одной отраслью, такой как автомобилестроение или страхование, — они вливаются в эти отрасли и захватывают их.
Но если мы говорим о том, что нужно праздновать, то мы должны гордиться не выходной стороной высоких технологий, а входной стороной.
В отличие от нефти в 20-м веке или лития в 21-м, технологии не поднялись в Израиле только потому, что Бог дал их нам для использования. Технологии связаны с людьми — с их способностью внедрять инновации и затем выводить их на рынок. В отличие от Кремниевой долины, с ее многочисленными инженерами и предпринимателями, Израиль не является магнитом для лучших и талантливых людей мира, которые приезжают сюда и основывают компании. Это полностью израильский феномен.
Тот факт, что крошечная страна, не имеющая истории промышленности или предпринимательства, добилась успеха, свидетельствует об израильской культуре и самих израильтянах. Что может быть лучше для празднования?
Что является гораздо меньшим поводом для празднования, так это плохое состояние наших школ и инфраструктуры. Именно они влияют на наш рейтинг инноваций. По чисто технологическим показателям мы часто занимаем первые места, но по таким показателям, как соотношение числа учащихся и учителей в средних школах и государственные услуги онлайн, наш рейтинг быстро падает.
Эти низкие позиции не просто повод для гордости — они представляют собой те самые вещи, которые однажды могут уничтожить наши достижения в области высоких технологий. Сегодня технологии — это элитный сектор, в котором занята лишь десятая часть рабочей силы, но они не могут продолжать расти, как это должно происходить, если больше израильтян не получат навыки и подготовку для работы в этой отрасли. Но реальность такова, что остальная часть израильской рабочей силы не только не обладает техническими навыками, но и не имеет фундаментальных навыков работы в современных условиях.
Хай-тек, с его огромными зарплатами и щедрыми опционами на акции, разделяет часть вины за высокий уровень неравенства доходов в Израиле. Это еще кое-что, что умаляет радость праздника, но есть предел тому, насколько мы можем винить себя. Растущее неравенство — это глобальное явление, а не уникально израильское, и мы находимся в необычном положении: у нас есть большое и растущее меньшинство ультраортодоксов, которые в принципе отказываются вливаться в современную рабочую силу.
Многие израильтяне не испытывают особой гордости за экономические достижения страны. Для правых важны только поселения и патриотизм; если уж на то пошло, то от технологического сектора слишком сильно пахнет глобализмом и бездушной погоней за деньгами. Левые гораздо больше озабочены моральным обликом Израиля, чем его материальными достижениями, даже если эти достижения являются основой сильного и процветающего общества.
Проваливает ли Израиль моральный тест? Учитывая нашу долгую историю войн, терроризма и оккупации, это слишком сложный вопрос, чтобы рассматривать его здесь во всей полноте.
Достаточно сказать, что если бы мы рассматривали моральный статус Израиля в рамках глобального конкурса, я считаю, что мы не выглядели бы плохо. Увы, я не знаю ни о каком рейтинге доброты стран, но если бы он существовал, было бы справедливо принять во внимание трудный выбор, который Израилю пришлось сделать в борьбе за выживание.
Нет причин для особой гордости за нашу внешнюю политику, но нет и причин прятаться от стыда. Мы можем вернуться к обсуждению этой проблемы на следующей неделе. В этот четверг, в День независимости, у нас достаточно поводов для празднования без смущения.
Haaretz, перевод Ларисы Узвалк
