Биография нобелевского лауреата по химии Дьёрдя Хевеши довольно увлекательна. Он родился в 1885 г. в богатой и известной еврейской семье Лайоша Бишица и баронессы Шлоссбергер.
Оба его деда были председателями еврейской общины Пешта, а бабка со стороны отца, Иоханна Бишиц, — известнейшей меценаткой, первой еврейкой, получившей королевский венгерский орден св. Стефана, одну из высших имперских наград Австро-Венгрии. Его отец, Лайош Бишиц, был генеральным директором горнодобывающей компании и одновременно заядлым охотником: владел поместьем с большими охотничьими угодьями. Любовь к охоте передалась и юному Дьёрдю: наезжая в поместье, он порой вставал в 3 часа ночи, чтобы пострелять. А по соседству государственные земли в 60 тыс. акров отводились под охотничьи угодья императора Франца-Иосифа I. Лайош Бишиц частенько принимал участие в охотничьих забавах императора (в отсутствие императора Дьердю тоже разрешали периодически пострелять — зайцев, фазанов, куропаток, но не оленей).
Сыграли ли свою роль богатство и высокое положение семейств Бишицев и Шоссбергеров в либеральной империи, общие охотничьи интересы или еще что-то, но Франц-Иосиф в 1895 г. пожаловал Бишицу дворянство. Шлоссбергерам дворянство было пожаловано еще раньше. И в книжке о нобелевских лауреатах Иштвана Харгиттаи (венгра, поэтому уж в отношении своих земляков он должен быть больше осведомлен) указывается, что Шлоссбергеры «первыми среди некрещеных евреев поднялись столь высоко).
Тут, впрочем, есть вопросы. В большинстве сетевых источников, в т.ч. венгерском и ивритском, указано, что родители Бишица обратилась в католицизм. Это могло, конечно, произойти позже 1895 года, но в архивах научного сообщества «Школарена» отмечено, что, хотя Дьёрдь Хевеши и учился в католической школе пиаристов в Будапеште, он перешел в католицизм сам. Этот аспект его биографии так до конца и неясен, но в любом случае еврейская тема поневоле оставалась животрепещущей в течение всей его жизни.
Дворянам Бишицам, как и положено, к их фамилии было добавлено название места их родового происхождения — региона Хевеш. Так Бишицы стали Хевеши-Бишицами. Еврейская часть фамилии, их, видимо, тяготила, и в 1906 г. они стали просто Хевеши (по другим источникам, уже сам Дьёрдь стал просто Хевеши). Впоследствии уже взрослый Дьердь Хевеши гордился своим наследственным дворянством и постоянно напоминал о нем, в своих немецких публикациях добавляя к фамилии «фон», а во французских — «де».
Окончив Будапештский университет в 1908 г., Хевеши продолжил обучение в Берлине и Фрайбурге и получил докторскую степень в области электрохимических процессов. Поработав в Цюрихе и Карлсруэ, он перебрался в Манчестер и стал работать с Эрнестом Резерфордом в Физическом институте. Там его научные интересы радикально поменялись, и он погрузился в изучение свойств радиоактивных элементов. В 1912 г. в Манчестер приехал Нильс Бор, и они с Хевеши подружились на всю жизнь.
За сравнительно короткое время он добился значимых результатов. Тем временем, после 1-ой Мировой войны, Венгрия обрела независимость, и в 1919 г., когда Венгерскую советскую республику возглавлял коммунист Бела Кун, Хевеши занял место заведующего кафедрой физической химии в Будапештском университете. Однако республика просуществовала всего 133 дня, в Венгрию вошли румынские войска и к власти пришел адмирал Хорти. В итоге «просоветский» Хевеши лишился места, права на преподавание и в 1920 г. эмигрировал в Данию, где Нильс Бор подготовил для него место в Институте физической химии.
Научные достижения продолжились, и, после открытия химического элемента гафний, Хевеши предложили занять кафедру во Фрайбургском университете. Здесь он оставался до 1934 г., когда ему, по понятным причинам, пришлось снова эмигрировать в Копенгаген. Там он стал изучать возможности использования радиоактивных материалов в биологии и медицине.
В 1943 г. оставаться стало опасным уже в Дании, и Хевеши перебрался в Стокгольм, где продолжил свои исследования в Институте органической химии. В 1944 г. ему была присуждена Нобелевская премия по химии «За работу по использованию изотопов в качестве меченых атомов при изучении химических процессов». Благодаря премии он получил шведское гражданство, что в тем времена было делом очень нелегким.
Активно работая до конца своих, Хевеши скончался в 1966 г. во Фрайбурге и по просьбе семьи был похоронен в родном Будапеште.
Судьба Хевеши довольно поучительна. Многие нобелевские лауреаты были еврейского происхождения. Часть из них гордилась своим еврейством, другие родились уже в семье, принявшей христианство, или крестились сами, третьи не идентифицировали себя с религией и утверждали, что не имеют ничего общего с иудаизмом. Но в первой половине 20 в. их самоидентификация мало что значила. Хевеши не считал себя евреем, но вынужден был менять Германию на Данию, а Данию на Швецию именно благодаря своим еврейским корням.
И все эти обстоятельства отражались на зигзагах его жизни. Так, с пребыванием Хевеши в Швеции в военные годы связан любопытнейший и единственный в своем роде исторический эпизод. В Германии жили два выдающихся физика: еврей Джеймс Франк и немец Макс фон Лауэ. Франк получил Нобелевскую премию в 1925 г. В 1933 г. он перебрался в Данию, в институт к Нильсу Бору, передав ему на хранение нобелевскую золотую медаль, а в 1935 эмигрировал в Соединенные Штаты. Макс фон Лауэ, нобелиат 1914 г., с 1933 г. открыто противостоял Гитлеру, защищал евреев, тайно помогал им эмигрировать — в общем, вел себя мужественно. Опасаясь за судьбу своей нобелевской медали, он также переслал ее Нильсу Бору. Однако вывозить золото из Германии было категорически запрещено, и если бы после вторжения нацистов в Данию в апреле 1940 г. медали были бы обнаружены немцами, то их бы конфисковали, а фон Лауэ, остававшемуся в Германии, еще и грозили большие неприятности. И тогда Хевеши придумал оригинальный выход: он растворил обе медали в царской водке (смеси концентрированных азотной и соляной кислот). После чего поставил колбу с раствором на полку в лаборатории института Бора. Там она благополучно и простояла до конца войны. Вернувшись из Стокгольма в Копенгаген, Хевеши снова выделил золото из раствора, и из него были заново изготовлены нобелевские медали, которые вручили их владельцам на специальной церемонии в 1952 г..
Так Хевеши внес свой вклад в борьбу с нацизмом. Впрочем, периодическое бегство от нацистов не мешало его тесному научному сотрудничеству и во время, и после войны, с еще одним выдающимся ученым, шведом немецкого происхождения и нобелиатом 1929 г. по химии Хансом фон Эйлер-Хельпином, одним из самых прогермански настроенных ученых в период войны из работавших за пределами Германии. Эйлер-Хельпин состоял председателем «Германской колонии» в Стокгольме, где были сильны пронацистские настроения, и за которой тщательно присматривали секретные полицейские агенты. В либерально-патриотических кругах Эйлера считали предателем. Он сотрудничал с германской дипломатической службой, но ничего, кроме прогерманских настроений, ему предъявить так и не удалось. Зато научный альянс гонимого еврея и лояльного нацизму немца, несомненно, имел научную значимость.
