В новой книге ведущего израильского археолога Исраэля Финкельштейна, специализирующегося на библейской эпохе, делается вывод, что древняя Иудея процветала тогда, когда находилась в зависимости от иностранной империи.

Каждому очевидно, что Иерусалим — один из важных центров мирового масштаба. На протяжении тысячелетий он был столицей и святым городом для трех основных монотеистических религий, а в последние столетия за него пролилось немало крови.

Тем не менее Иерусалим, как кажется, расположен не в самом удачном месте для древнего центра власти и сакрального объекта. Это отдаленный холмистый форпост на окраине засушливой зоны, вокруг него мало пахотных земель. Город даже не имел прямой связи с основными торговыми путями древности, пишет Haaretz.

Так как же Иерусалим впервые обрел центральное положение и пришел к процветанию, которые делают его таким важным сегодня? Новая книга ведущего израильского археолога предлагает поразительный ответ.

«Чем больше я занимался Иерусалимом, тем больше понимал, что есть момент, когда он становится самым важным городом в Земле Израиля и во всем Южном Леванте, — говорит профессор Исраэль Финкельштейн из Тель-Авивского и Хайфского университетов. — Однако в Леванте были и более подходящие места для размещения региональной столицы: города на побережье или, например, Хазор в Галилее и Мегиддо, окруженный плодородными землями Изреэльской долины. Так что же позволило Иерусалиму так возвыситься?»

Конечно, нам известны теологические аргументы: Бог велел своему избранному народу построить Храм в Иерусалиме, и таким образом это, казалось бы, маргинальное место превратилось в процветающий центр. Но все же для строительства и поддержания главной святыни и прочей древней монументальной архитектуры в Иерусалиме нужны реальные деньги, реальные рабочие и реальная власть. Откуда все это взялось?

Иерусалим возвысился не благодаря мечу могучих царей-воинов вроде Давида, а обслуживая интересы гораздо более крупных империй на протяжении первых двух тысячелетий своей истории.

Иудея, территория вокруг Иерусалима, была независимым государством лишь на протяжении небольшой части своей истории. По словам Финкельштейна, ее столица была важным городом только тогда, когда она была полезна некоторым из крупных держав, контролировавших ее: Египта, Ассирии и Рима.

Этот вывод основан на соотнесении археологических данных, свидетельствующих о размерах и процветании Иерусалима, с тем, что мы знаем, благодаря археологии, а также библейским и внебиблейским текстам, о геополитической ситуации в Леванте на протяжении ранней истории города.

Друзья с фараоном

Люди живут на территории, где расположен Иерусалим, не менее 7 000 лет, но впервые город с таким названием упоминается в египетских текстах около 5 000 лет назад.

Именно в эпоху средней бронзы (XVIII-XVII века до н. э.) в городе впервые началось монументальное строительство в виде массивных укреплений, защищавших Гихон, единственный в округе многолетний источник воды.

По всей видимости, это был один из немногих периодов относительной независимости Иерусалима, который в то время был ханаанским городом-государством, боровшимся за власть вместе со своими соседями в тени растущего египетского могущества. Прямой египетский контроль распространился на весь Ханаан в начале эпохи поздней бронзы, в XV веке до н. э., а к XIV веку до н. э., как мы знаем, Иерусалим и его царь Абди Хеба были верными вассалами фараона. Об этом свидетельствуют знаменитые Амарнские письма — архив переписки между египетским фараоном Ахенатеном и ханаанскими царями, его вассалами.

Хотя в Иерусалиме было найдено не так много археологических артефактов позднего бронзового века, письма Абди Хебы к фараону намекают на закономерность, которая будет повторяться на протяжении всей истории, говорит Финкельштейн. Как и в более поздние времена, городу-государству было позволено расширить свой контроль над новыми территориями на западе под эгидой доминирующей империи того времени.

«Если вы внимательно прочитаете письма из Амарны, то увидите, что Иерусалим служил проводником интересов Ханаана в Египте», — сказал Финкельштейн в телефонном интервью Haaretz.

Тайна царя Давида

В 12 веке до н.э. наступил так называемый «крах бронзового века». Цивилизации по всему Средиземноморью, включая хеттов и микенцев, внезапно пришли в упадок и исчезли, возможно, в результате катастрофического изменения климата. Египет едва выжил, но ушел из своих колониальных владений в Ханаане.

Так начался железный век (по-библейски — период Первого храма). Именно в раннем железном веке в Леванте образовались независимые государства, заменившие вакуум, оставленный египтянами. В число этих новых государств входили Израильское царство на севере и его меньший сосед Иудея на юге со столицей в Иерусалиме.

Этот период, 11-10 века до н.э., также является временем, когда, согласно Библии, Давид и Соломон правили великой и процветающей объединенной монархией из Иерусалима. Вокруг историчности этого великого царства ведется много споров, и Финкельштейн известен как один из ведущих голосов в лагере скептиков по поводу существования объединенной Израильской монархии.

Хотя некоторые ученые пытаются вдохнуть новую жизнь в версию о царстве Давида, факт остается фактом: практически ничего из монументальных находок в Иерусалиме и Иудее не может быть надежно датировано предполагаемым временем правления Давида и Соломона в X веке до н.э., отмечает Финкельштейн. Хотя Давид и Соломон, вероятно, существовали (в конце концов, дом Давида упоминается по крайней мере в одной небиблейской надписи), они были не более чем местными вождями, управлявшими небольшим Иерусалимом и его ближайшими окрестностями, утверждает Финкельштейн.

Падение Израиля, подъем Иерусалима

На ранних этапах эпохи Первого Храма Израильское царство со столицей в Шомроне (Самарии) являлось восходящей региональной державой. К IX веку до н. э., при династии Омридов, оно стало напрямую контролировать своего меньшего соседа Иуду, о чем также говорится в Библии.

Лишь в последние десятилетия IX века до н. э. дела в Иерусалиме пошли на поправку. В этот период в столице Иудеи начался первый строительный бум, сопровождавшийся обновлением укреплений на источнике Гихон (впервые построенных в эпоху средней бронзы) и другими монументальными строительными проектами.

Финкельштейн связывает это первоначальное расширение с поражением Израиля в 841 году до н. э. от арамеев дамасского царя Хазаэля. В последующие несколько десятилетий Иудея ненадолго освободилась от израильского господства, но при этом выступала в роли вассала арамеев, защищая интересы Хазаэля на юге, рассуждает Финкельштейн в своей книге.

Мини-империя Хазаэля просуществовала недолго, и израильские цари, правившие из Самарии, быстро восстановили господство над Иудеей и остальной частью южного Леванта, в частности при таких правителях, как Иеровоам II, снова оттеснив Иерусалим на роль маргинального захолустья.

Но все снова изменилось после 730 года до н. э., когда Ассирийская империя поглотила Израильское царство в ходе ряда кампаний, кульминацией которых стало падение Самарии в 722 году до н. э. Иерусалим и Иудея были включены в сферу влияния Ассирии.

Археология демонстрирует, что за несколько десятилетий город вырос более чем в шесть раз, с площади менее 10 га до 60 га. В течение следующих полутора веков, пока Ассирийская империя не пошла на убыль, а вавилоняне не разрушили город в 586 году до н.э., Иерусалим был самым большим городом в регионе, говорит Финкельштейн. Этот рост сопровождался крупными проектами общественного строительства и программами сельскохозяйственной специализации по всему Иерусалиму и Иудее.

Иудея занимала столь важное место в Ассирийской империи, что не была стерта с лица земли даже тогда, когда царь Езекия поднял восстание против своих месопотамских владык и столкнулся с гневом царя Сеннахериба в 701 году до н.э.

Иудея потеряла территории и многие города, но Иерусалим в итоге был спасен. Но почему? Почему ассирийцы стремились уничтожить Израильское царство и депортировать его население, но были относительно снисходительны к Иудее? Финкельштейн утверждает, что именно слабость пощадила его.

Израильское царство был большим, богатым государством с важными региональными связями и представлял собой потенциальную угрозу для ассирийских амбиций. Иудея была бедным захолустьем, которое можно было использовать с пользой. Хотя она не располагалась непосредственно на основных международных магистралях, она контролировала долину Беэр-Шева в пустыне Негев, ключевой транзитный пункт для прибыльной торговли с Аравийским полуостровом. Уже в железном веке или даже раньше караваны из Аравии привозили в Левант редкие и ценные товары из Восточной Азии, и ассирийцы хотели контролировать этот выгодный торговый путь, говорит Финкельштейн.

Во-вторых, Иудея также служила полезным буферным государством против Египта, единственной крупной региональной державы, которую ассирийцы еще не подчинили. «Кто бы ни контролировал Иерусалим, он мог использовать его для достижения своих целей. Он был не настолько силен, чтобы создавать проблемы, но достаточно силен, чтобы служить интересам Ассирии», — считает исследователь.

Четыре века прозябания

Когда на смену ассирийцам пришла Неовавилонская империя, попытки Иудеи обрести независимость были жестоко наказаны разрушением Иерусалима и Первого храма в 586 году до н.э. Город вступил в долгий период упадка, который продолжался даже после возвращения изгнанников-иудеев из Вавилона, вплоть до персидского и раннеэллинистического периодов.

«Примерно четыре столетия Иерусалим не имеет никакого значения. Здесь нет монументального строительства, а находки немногочисленны и бедны», — говорит Финкельштейн.

Возрождение наступило только в середине II века до н. э., при Хасмонеях, которые успешно завоевали независимость, победив Селевкидов, эллинистическую династию, контролировавшую Сирию. В частности, под руководством Иоанна Гиркана в последние годы II века до н. э. Иудея расширила свою территорию, а размеры Иерусалима вернулись к тем, что были во времена расцвета Ассирийской империи.

Это был редкий период независимости Иерусалима после Средней бронзы, наступившей примерно за полторы тысячи лет до этого. В течение короткого времени Хасмонеям удавалось сдерживать две региональные эллинистические державы, селевкидскую Сирию и птолемеевский Египет, играя на их противоречиях. Эта тонкая игра на равновесие закончилась всего через несколько десятилетий, в 60-х годах до н. э., когда Помпей Великий подчинил Иерусалим и весь Левант римскому владычеству.

Но времена расцвета не закончились для Иерусалима после римского завоевания. Цари Иудеи выступали клиентами Рима, особенно Ирод Великий.

Очевидно, римляне, как и ассирийцы задолго до них, считали, что Иудея может стать полезным инструментом для реализации их имперских амбиций в этом регионе, и они благоприятствовали развитию Иерусалима, говорит Финкельштейн.

Это процветание было вновь прервано Великим еврейским восстанием против римлян, которое закончилось в 70 году разрушением Иерусалима, Второго храма и ознаменовало начало очередного периода упадка для города.

Книга Финкельштейна, посвященная роли Иерусалима в истории, заканчивается раннеримским периодом и Великим восстанием, но ее главная мысль актуальна на протяжении веков вплоть до современности.

С момента возникновения Иерусалима как городского центра около 5 000 лет назад на его судьбу влияли великие империи. Его величие формировалось скорее прагматиками, которые умели ориентироваться и адаптироваться к сложным завоевательным планам, чем воинами и мессианскими мятежниками, бравшими в руки оружие.

Сейчас, когда современный Израиль подвержен влиянию переменчивых геополитических ветров и все больше ухудшает отношения со своим главным союзником, крупнейшей мировой сверхдержавой, ему не мешало бы вспомнить, к чему привел этот путь в прошлом.