О маке, ушах, треуголках и гоблинах.
Одна из главных заповедей праздника Пурим – напиться до такого состояния, когда не различаешь благословения в адрес Мордехая и проклятия, посылаемые злодею Аману. Конечно, рациональной, с точки зрения здорового образа жизни, эту заповедь не назовешь, но уж один-то раз в году можно. Между тем эксперты-диетологи отмечают, что действие алкоголя смягчает калорийная и – особенно – жирная пища. Поэтому в разных еврейских общинах по всему миру сложились схожие традиции пуримского меню, включающего калорийные блюда, богатые жирами и углеводами. Ну а гвоздь пуримского стола – конечно же, хоменташен. Это подлинный шедевр кондитерского искусства.
Их любят все, но далеко не каждый знает, как и когда эти треугольные пирожки со сладкой (чаще всего маковой) начинкой появились, что символизируют и почему так называются. На русский язык «хоменташен» переводят как «уши Амана». «Хомен» – понятно, так на идиш и в ашкеназском произношении иврита звучит имя злодея Амана. Но что же тогда «таш»? Ухо на идиш – вовсе не «таш», а «ойер». Но, возможно, «таш» – пирожок? Опять нет. В идиш пирожки обозначаются заимствованным славянским словом «пирежкес». Зато слово die Tasche есть в немецком языке, означает оно «карман, сумка», а когда-то означало еще и «пирожок с начинкой». Это последнее, ныне позабытое значение бытовало в далекие времена, когда мужчины носили штаны в обтяжку: там вместо карманов был мешочек на поясе, набитый чем попало. Отсюда слово Tasche в средневековой Германии и приобрело значение «пирожок с начинкой».
Среди прочих пирожков были и Mohntaschen (от der Mohn – мак) – пирожки с маком. По созвучию слов Mohn и Homon, то есть «Аман», евреи превратили это лакомство в особое пуримское угощение. Отчего хоменташен треугольной формы? Евреи услышали имя Амана в немецком Mohn – и точно так же увидели в треугольном пирожке намек на его шляпу. Но откуда известно, что Аман ходил, как Наполеон, в треуголке? Собранные учеными-фольклористами описания костюмов пуримшпилеров свидетельствуют, что костюмом Амана всегда был старинный офицерский мундир, а на голове у него треуголка. Осталось самое загадочное – «уши». Было в XIX веке такое русское слово «ушки», означавшее небольшие пирожки с начинкой. При этом «пельмень» с коми-пермяцкого переводится как «ухо из теста». Словарь Даля подтверждает: ушки – род пельменей с различной начинкой. Соответственно, пуримские пирожки стали по-русски называться «амановы ушки». Среди же создателей современного иврита в Палестине столетней давности едва ли не большинство составляли русскоязычные. Переводя со своего родного языка, они придумали термин на иврите: «озней Аман» – «уши Амана». А вот когда лет тридцать назад началось возрождение еврейской жизни на постсоветском пространстве, русскоязычные евреи получили еврейскую традицию уже в обратном переводе с иврита. И вышло, что благочестивые иудеи зачем-то вкушают в праздник Пурим уши какого-то злодея, что, кажется, не вполне соответствует нормам кашрута. И далеко не каждый еврей на пространстве от Ужгорода до Магадана сообразит, почему это у Амана, как у гоблина, были громадные треугольные уши и с чего вдруг их нужно ритуально съесть…
В современном Израиле популярным пуримским блюдом является суп из индейки с бобами. И оба этих ингредиента, как водится у евреев, имеют символическое значение. Согласно Книге Эстер, царство ее повелителя Ахашвероша (обычно отождествляемого с персидским Артаксерксом) простиралось «ми Ходу ле Куш», то есть от Индии до Эфиопии. В современном иврите индюк называется «тарнеголь ходу» (буквально – индийский петух). И хотя индейки водятся вовсе не в Индии, а в Северной Америке, кого это волнует? Главное – слово-то одно и то же! Традиция есть в Пурим бобы – намного старше. Считается, что Эстер во дворце Ахашвероша скрупулезно, хотя и тайно соблюдала кашрут, а потому могла есть одни лишь бобы. Ну нам-то с вами скрывать нечего, не так ли? Так давайте выполним на Пурим хотя бы программу-минимум – испечем хоменташен!
Славная традиция Пурима
В Пурим принято посылать друг другу вкусные подарки – «шалахмонес» («мишлоах манот» на современном иврите). В рассказе Шолом-Алейхема «Праздничные гостинцы» шалахмонес Нехамы Рыжей состоял «из большого красивого хоменташа, двух подушечек – одной открытой, нашпигованной катышками в меду, другой круглой, затейливо разделанной с двух сторон; из сахарного пряника с изюминкой на самой середине; из большого четырехугольного куска торта, куска слоеного коржа, двух маленьких царских хлебцев и объемистого ломтя ржаной коврижки, которая в этом году, как никогда, удалась… – то ли мука была хорошей, то ли мёд попался чистый, то ли удалось хорошо взбить тесто, то ли она просто хорошо испеклась. Так или иначе, коврижка была мягче пуховой подушки». А вот шалахмонес Нехамы Черной «состоял из хорошего куска штруделя, двух больших медовых пряников, одного подового пряника и двух подушечек с начинкой из сладких мучных катышков; подушечки по краям были выложены рыбками; здесь лежали еще две большие маковки, черные, блестящие, нашпигованные орехами и хорошо прожаренные в меду. Кроме того, с подноса улыбался желтый душистый апельсин, аромат которого проникал в самую душу». Чтобы узнать судьбу этих подарков, перечитайте Шолом-Алейхема. Не пожалеете.
