«…всякое место, на которое ступит нога ваша, будет ваше; от пустыни и
Ливана, от реки, реки Евфрата, даже до моря западного будут пределы ваши».
Дварим, Экев, 11:24
85 лет тому назад, когда Израиль ещё не возродился, как государство, с его границами, службами, символами, но уже жила основа такого возрождения — ишув, — началось повторное освоение евреями Земли Обетованной.
Сионистское движение во всём мире, и, прежде всего в Европе и России, подвигло еврейскую молодёжь возвращаться на историческую родину.
И, хотя Британия, нарушив свои же собственные обещания, вставляла палки в колёса еврейской иммиграции в подмандатную Палестину, а арабы противились, как могли,росту ишува и усилению его влияния, дело сдвинулось с мертвой точки.
На арабские погромы и бунты 20-30 годов евреи ответили не только силой Хаганы. Одной силы, чтобы выстоять, было мало.
Требовалось устойчиво осесть на земле, некогда дарованной Народу Книги В-ним. Однако это было не просто. Еврейские организации выкупали землю у шейхов, зачастую живших в Ливане или ещё дальше, и интересовавшихся лишь доходом. Вот только закрепиться на приобретённом участке было не просто. Арабы и бедуины, привыкшие считать эти «бесхозные» просторы своими, не желали признавать права поселенцев и шли на всё, вплоть до вооружённых атак. При одном из таких нападений пало селение, которое мужественно защищал герой Великой войны, Иосиф Трумпельдор.
В середине 30-ых годов XX века под солнцем Святой Земли зодчество, урбанистика, архитектура стали более, нежели ремёслами или искусством. Строилась основа будущего Государства - цепь поселений. Шло мирное наступление. Возведение жилья вдруг оказалось, как и война по Клаузевицу, продолжением политики другими средствами. И средства эти показали себя весьма эффективными. На противодействие противников евреи зачастую находили неожиданный, обескураживавший ответ!
Арабы не пускают корабли с грузами ишува в порт Яффо? Давайте построим новый порт, направим через него поток товаров и фруктов в Европу и откроем рядом пару рынков! В результате - бурное развитие окрестностей, а вот Яффо захирел...
На строительные работы маршировали, как на фронт - зачастую с лопатой и винтовкой. Молодые, дружные голоса пели популярную тогда песню: «Мы встали в строй, чтобы строить - Страну и себя»!
Мешают с поселениями? Ответ не заставил ждать. Идею предложили соучредители кибуца Тель-Амаль, конструктивно её исполнил архитектор Йоханан Ратнер. Практическое воплощение новое начинание получило зимой 1936-1937 годов. «Хома у-мигдаль» - «Стена и Башня» - вот что стало основным тактическим инструментом поселенческого движения.
Заранее подготовленные деревянные формы засыпались гравием, из них спешно возводились стены, защищавшие участок 35х35 метров. Всё обносилось колючей проволокой. Внутри воздвигали из заранее же приготовленных деталей сторожевую вышку, с которой хорошо просматривалась местность вокруг. На ней укрепляли мощный прожектор. А ещё - два здания наподобие казарм, способных вместить «передовой отряд» - 40 поселенцев.
С 1936 по 1939 годы по всей стране возвели таким образом чуть ли не 60 опорных пунктов, которые быстро преобразовывались в кибуцы или мошавы.
При строительстве обязательно учитывали несколько непреложных правил. Работы необходимо было завершить одним днём. Но так действовали лишь поначалу. Потом, с опытом, стройку завершали за одну ночь. (У недобрых соседей отвисали челюсти от удивления - они к таким темпам и слаженному, неустанному труду, не были привычны).
«Стену и Башню» возводили обязательно в виду других поселений, чтобы при опасности подать зримый сигнал - радио было редкостью. А ещё - случись атака, ресурсов нового форпоста должно хватить до прибытия подмоги из ближних мест. Так что значение имела и проходимость автотранспорта. (Как раз тогда получил своё рождение всеизраильский перевозчик «Эгед»).
Как раз таким порядком возник Тель-Амаль (ныне Нир Давид). Образовавшееся в Тель-Авиве сообщество искало место для поселения. Кибуцники из Бейт-Альфы предложили земли для строительства, проданные хозяином-арабом, кейфовавшем в Бейруте. Вот только одна проблема - пастухи-бедуины знать ничего не хотели о рынке недвижимости, праве, сделках и бейрутском хозяине. У них были стада и «начищенные британские ружья». Стройте, евреи, сажайте! Зимой мы всё равно сделаем из ваших полей пастбища!
Старейшины бедуинов уже потирали руки в предвкушении безопасной и легкой добычи, а молодые бахвалились друг перед другом грядущими подвигами в набеге… Не вышло!
После долгих споров и обсуждений с будущими соседями из Бейт-Альфы, после консультаций с плотниками, военными, старожилами, возник прообраз «Хома у-мигдаль», чертежи которого положил на ватман Йоханан Ратнер.
После постройки Тель-Амаля и полного успеха проекта, «Стена и Башня» распространилась по всей территории британского мандата, формируя границы будущей Страны. Однажды за ночь в разных местах было воздвигнуто семь новых поселений. Когда шло строительство, то люди из соседних кибуцев и мошавов обязательно приходили на помощь, ясно понимая: больше «Хома у-мигдаль» - больше безопасности и надёжности для ишува в целом.
В 1948 году при Армии Обороны Израиля было создано подразделение «НАХАЛЬ», молодёжный отряд первопроходцев. Его бойцы сочетали военные задачи и мирное строительство на местах. Все они проходили кроме строевой, сельскохозяйственную подготовку.
На торжественной церемонии Бен Гурион обратился к зачисленной в отряд молодёжи: «Не молчаливые камни крепостей, а лишь живая людская стена, созданная нашим трудом, отразит вражье оружие! И обретённая земля останется нашей лишь благодаря строительству»!
Построенные по принципу «Стена и Башня» поселения на карте того времени образовывали - так уж получилось! - «Алеф», первую букву еврейского алфавита.
Символично, что именно с неё, воплотившейся в простые архитектурные формы, началось возрождение Еврейского Государства!
P.S.
В 1937 году Париж принимал Всемирную Выставку. И для архитектурной экспозиции «Земля Обетованная» павильона Палестины привезли макет форпоста «Хома у-мигдаль».
Впрочем, большого интереса он не вызвал: ведь на этой выставке главный приз был вручён личному архитектору фюрера Альберту Шпееру - за проект оформления территории съездов НСДАП.
