Лехэм, пита, пат, нэhама, рифта – такие имена имеет хлеб на древнем и современном еврейском языке. Хлеб, вread (англ.), самый распространённый продукт, его пекут почти во всех странах мира.
На арабском – хубз или хабань, арабский хлеб – пита, такой же, как у евреев, из муки и воды без всякой закваски.
В Греции тоже выпекают питы, а в особые дни лагану, но тесто там всегда дрожжевое. Греческий хлеб (псоми), многие годы был самостоятельным блюдом на столе.
Персидский хлеб нун (нан) имеет несколько видов, самые распространённый – лаваш и барбари. В Азербайджане пекут такой же, но называют его чорек.
Испанский хлеб, пан, замешивают на оливковом масле. Почти так же звучит хлеб на японском языке: пань (shokupan), но тесто для него замешивают на молоке. В Китае хлеб – минбао, однако традиционная китайская еда не пшеничный хлеб, а рис и пшеничные пампушки-маньтоу.
У каждого народа своё название, но везде статус хлеба особый. Хлеб – главный пищевой продукт человечества и главный признак человеческой цивилизации. Хлеб – главный инструмент влияния Творца на нас и на наш мир.
Кошерный еврейский хлеб пекут из муки пяти видов злаков: тщательно просеянной пшеничной, ржаной, ячменной, овсяной муки или полбы. Другое название полбы – пшеница спельпа, на иврите она называется кусмин.
Полбу-кусмин следует отличать от гречки-кусэмет, что является одним из видов китниот и не относится к пяти видам злаков. Гречка не запрещена в Песах тем, кто ест китниот, но если в гречневую муку добавляют пшеничную, даже в малом количестве, получают хамец.
Иногда хлеб пекут из проса, пшённой муки, но она не содержит глютен (клейковину). Даже с добавкой яиц или крахмала такой хлеб трудно формовать и у него вкус каши.
Мишна и Талмуд все бобовые растения называют китниот (Килаим 2:2; Пэа 1:4). Однако еврейская традиция включает в эту группу также горох, чечевицу, гречку, просо, рис, арахис, сумсум, мак. Рамбам определил китниот, как сухие семена любой культуры, которая не растёт на дереве и не относится к пяти видам злаков (Рамбам, «Мишне Тора», Законы килаим 1:8).
Хлеб пекут из заквашенного теста, из дрожжевого теста или из муки без добавок, замешенной только на воде, как лаваши на Кавказе. Чем выше процент содержания глютена, тем лучше получается хлеб.
Хлеб обеспечивает организм человека энергией. Хлеб содержит все, необходимые для нашего существования минеральные вещества. С хлебом мы потребляем значительное количество витаминов.
Если разрежем батон пышного белого пшеничного хлеба или возьмём в руки ломоть ржаного хлеба, ничто не напомнит нам о том, что прежде, чем получился такой аппетитный продукт, он был зерном или мукой.
Технология выпечки хлеба пришла к нам из давних времён. У каждого народа есть собственные рецепты, соответствующие его традиции и вкусу. Выпечка хлеба в Храме Йерушалаима значительно отличалась от всего, что было и что есть в настоящее время.
В Храме было несколько производственных отделов: административный отдел, хозяйственный отдел, отдел перевода с других языков, особый отдел, занимавшийся лечением желудочных болезней, отдел одежды для коhенов, отдел благовоний (кэторет) и др. И был среди них очень важный отдел выпечки хлеба.
Такой почётной работой из поколения в поколение занималась семья Гарму из рода Кеhата и Аhарона, из наследников Пинхаса, который долгие годы был главным коhеном Израиля (Мишна «Шкалим» 5:1). Пекли они так, как было велено Моше рабену: «И возьми тонкой пшеничной муки, и испеки из неё двенадцать хлебов, две десятых эйфы пойдут на один хлеб (прим. 4 литра). И положи их в два ряда, по шести в ряд, на чистом столе пред Г-сподом» (Ваикра 24:5-6).
Мастера из рода Гарму, коhены, были высококлассными мастерами, они знали и сохраняли секреты замеса и выпечки «лехэм hа-паним» (לֶחֶם הַפָּנִים), пресного хлеба без закваски. Они выпекали 12 хал из белой пшеничной муки, просеянной 11 раз. Они знали, как формовать и сохранять форму «лехэм hа-паним», а был он как пустая коробка без крышки. По другому мнению, как латинская буква U с двумя загнутыми вверху стенками. Мастера знали, как укладывать в печь и вынимать этот хлеб из печи, чтобы не нарушить его форму.
Готовый хлеб, двенадцать хал, перед шабатом укладывали на полки золотого стола. Халы лежали там семь дней, а перед новым шабатом их заменяли свежеиспечёнными. Хлеб в Храме никогда не плесневел, когда его снимали со стола, он оставался свежим, и таким его ели коhены (Бавли, Йома 38-а; Йерушалми, «Йома» 3:19-б ).
Чтобы понять тайну «лехэм hа-паним», какую функцию выполнял этот хлеб на золотом столе в Храме, снова обратимся к слову яхас (יַחַס). Это указание на пропорциональную связь Творца с двенадцатью коленами Израиля посредством двенадцати хал.
Есть мнение, что «паним» – лица во множественном числе, а двенадцать хал на золотом столе – это двенадцать колен Израиля, обратившихся лицом к Шэхине, к Творцу на этом святом месте.
И другое мнение, что «лехэм hа-паним» – образное выражение, указывающее на то, что этот хлеб был перед лицом (паним) Творца.
Сказал Роэ Неэман, что двенадцать хал соответствовали двенадцати словам в благословении коhенов, а трижды произнесённое Имя (йуд-кей-вав-кей) между ними – двенадцать букв на золотом столе (Зоhар, «Экев»).
Авраhам соорудил на горе Мория жертвенник и возложил, как жертву, сына своего, Ицхака. Здесь, на горе Мория, Яаков-авину устроил своё ложе, а пробудившись, воскликнул: «Истинно Г-сподь присутствует на месте этом!» (Бэрешит 28:16).
Именно здесь евреи выстроили Первый Храм и на месте жертвенника Авраhама отделили помещение для Шехины, для Божественного Присутствия, Кодеш hа-кодашим (קֹדֶשׁ הַקֳּדָשִׁים). В Кодеш hа-кодашим коhены поместили ковчег Завета, а справа от входа установили золотой стол с хлебом.
Кодеш hа-кодашим было самым важным местом в Храме, на горе Мория в Йерушалаиме. Это уникальная точка на земле, где происходит переход из мира духовного в мир материальный и обратно.
Из этого малого пространства исходит духовная энергия, питающая весь мир. Здесь находится своеобразное окно раздачи, к которому стремятся все люди на земле. Воюют, отталкивают друг друга, убивают, и не ведают, что чаша милосердия минует злодея, а праведник будет сыт.
Как сказал царь Давид: «Был я юным и состарился и не видел праведника оставленного и потомков его в поисках хлеба» (Теhилим 37:25).
После разрушения Храма миллионы евреев погибли, были порабощены или оказались в изгнании, род Гарму прекратил своё существование, и с ними пропали рецепты того хлеба и секреты его выпечки.
С того горького дня, когда в Храме погас огонь жертвенника, хлебную жертву и все другие виды жертвы заменила молитва.
Однако Тора настойчиво напоминает: «И сказал Г-сподь Моше, говоря: Говори сынам Исраэля и скажи им: когда вы войдёте в землю, в которую Я веду вас, то, когда будете есть хлеб той земли, возносите возношение Г-споду. От начатков теста вашего халу возносите в возношение; как возношение с гумна, так возносите её. От начатков теста вашего отдавайте Г-споду возношение во всех поколениях ваших» (Бэмидбар 15:17-21).
Пока был Храм заповедь отделения «халы», hафрашат хала, действовала только в Эрец Исраэль. Коhены служили в Храме и представляли перед Творцом весь народ Израиля, поэтому Он обязал евреев-исраэли делиться с ними урожаем своих полей и садов, отделять «трума» и «маасэр», и обязательно – хлебом.
Коhены получали «халу», часть теста, готового к выпечке хлеба, но испечённый из этого хлеб они ели только в состоянии ритуальной чистоты. В настоящее время нет Храма, коhены потеряли ритуальную чистоту и потеряли право на «трума», на «маасэр» и на «халу».
Пока был Храм в Иерусалиме каждый, кто выпекал хлеб для своих нужд, был обязан отделять двадцать четвёртую часть от всего теста. Тот, кто готовил хлеб для продажи – одну сорок восьмую часть («Хала» 2:7).
Чтобы народ Израиля не забыл эту заповедь, мудрецы Торы обязали отделять «халу», малую часть от теста для выпечки хлеба, в крайнем случае, от готового хлеба, сжигать её в огне или уничтожать другим образом. Отделять следует только от теста пяти видов злаков: пшеницы, ячменя, ржи, овса и полбы. В настоящее время евреи обязаны исполнять заповедь «халы» во всех странах своего обитания.
Женщины освобождены от многих повелевающих заповедей, особенно тех, на исполнение которых требуется значительное время. Основные обязанности женщины это отделение «халы» при выпечке хлеба, зажигание субботних свечей и соблюдение своей женской чистоты.
Еврейская женщина обязана, когда печёт хлеб, и если на тесто, замешенное для выпечки, расходует не менее 520 дирхэм муки, что соответствует: 3 гр. х 520 = 1560 грамм, благословить и отделить от готового теста «халу», кусочек весом 28 грамм.
Пишет рав гаон рабби Хаим Фаладжи в книге «Хаим ле-рош» (110:1), что вес теста должен быть 777 дирахим, что соответствует: 3 гр. x 777 = 2331 грамм. Если муки взято меньше указанного количества 1560 грамм или тесто весом меньше указанного количества 2331 грамм, «халу» отделяют без бэрахи, т.е. не благословляют. Если муки меньше 1200 грамм, нет обязанности отделять «халу», но лучше отделить, чтобы мицва не забылась.
Если тесто замешано на воде, отделяют «халу» с благословением, бэрахой. Если тесто замешано на яйцах, на вине, на фруктовых соках или на мёде, отделяют «халу» без бэрахи. Если тесто предназначено для пирогов, где служит только оболочкой для содержимого, или тесто для варки, оделяют «халу» без бэрахи.
«Халу» обязан отделять хозяин (хозяйка) теста. Но может поручить другому еврею, мужчине или женщине, своему представителю, шалиаху. И этим выполняет заповедь.
Если хозяйка забыла или по какой-либо причине не отделила «халу» от теста, можно отделить от готового хлеба. Вне Эрец Исраэль ««хала»» может быть отделена, даже когда почти весь хлеб уже съеден. Однако в шабат отделять «халу» запрещено.
Отделяя «халу», мы признаём её глубокий сакральный смысл. Эта заповедь имеет два важных следствия: первое, хлеб – пища для тела и для души, и второе – Всевышний даёт пищу в радость, без горечи и печали.
Заповедь отделять «халу» очень важная, пренебрегающий ею не может надеяться, что у него всегда будет достаток в доме.
Перед «hафрашат хала» следует читать теhилим 104, 122 и 128.
Женщина, отделяющая «халу», произносит молитву: «Да будет воля Твоя, Б-г наш и Б-г наших отцов, чтобы заповедь отделения «халы» была засчитана мне, как точно исполненная во всех деталях. И вознесение этой «халы» пусть будет, как вознесение жертвы на жертвенник Храма, которую Ты соизволил принять».
Так же, как во время Храма, когда хала была дана в руки коhенов и была искуплением греха, пусть отделение этой «халы» станет искуплением моих грехов, словно я заново родилась, свободная от грехов и провинностей для исполнения заповеди святого шабата в добрые дни для меня и для моей семьи, и будет пропитание нам от Твоей святости в нашей жизни.
И в заслугу исполнения заповеди «халы» наши дети всегда будут получать питание из рук Творца, благословен Он, в великом милосердии, милости и любви. Пусть исполнение заповеди «халы» будет принято, как маасэр (отделение десятой части урожая).
И так же, как я исполняю эту заповедь от всего сердца, пусть пробудится милость Творца, Благословен Он, и сохранит Он меня от беды и от болезней во все дни моей жизни.
Амен. И такова будет воля Его.
ПОСЛЕДНИЙ ВОПРОС
Поверите или нет, ваше дело, но я рассказываю о том, что действительно с нами случилось.
Мы – обычная еврейская семья, я, жена и трое детей, пять лет и четыре года нашим девочкам, а сыночку год и четыре месяца.
Что значит еврейская? Кашрут мы соблюдаем, шабат, праздники празднуем, я каждое утро возлагаю тэфилин, а жена моя делает всё, что положено еврейской женщине. Правда, живём не в большом достатке, тяжело мне на хлеб зарабатывать, но не только нам, всем тяжело, думаю, потом будет легче. Хорошо, что дети есть, на них смотришь, и жить хочется.
Как сказал уже, жена моя, Дина, знает свои обязанности, женскую чистоту свою хранит, свечи шабатние зажигает и халу отделяет, когда хлеб печёт. В пятницу тесто месит с двумя соседками, они читают мизморы, песни царя Давида и ещё что-то, я особенно не вникал, это их женское дело. Кусочки теста Дина мне даёт, чтобы сжёг во дворе.
Хлеб у неё получается хороший, пахнет вкусно, дети смотрят и облизываются, с нетерпением ждут шабатний кидуш и вечернюю трапезу.
Был сентябрь пять тысяч семьсот семидесятого года по еврейскому календарю. Дина моя готовилась к родам, шёл уже девятый месяц её беременности. Восемнадцатого числа, в пятницу, перед самым Новым годом пришли соседки готовить хлеб, но она отправила их, говорит:
– Нет у меня сил сегодня, идите к себе. Они ушли, Дина села у окна, смотрит на улицу, а я взял её за руку, говорю ей:
– Вижу, что ни стоять, ни сидеть не можешь, я тесто замесил, приготовил печь, всё сделаю к шабату и празднику, но халу ты сама должна отделять, как всегда. Пой, что ты пела, читай, что читала, без твоих рук хлеб не будет вкусным, как раньше.
Вечером с 18-го на 19 сентября, после трапезы шабата и Нового года, то есть Судного Дня, у Дины начались схватки. Я, конечно, растерялся, она стонет, дети плачут. Пришли соседи, кто-то вызвал амбуланс, машину «Скорой помощи», её увезли, а я остался дома с детьми.
Уложил детей спать, успокоил, прибрал стол, сел сбоку, взял в руки книгу, пытаюсь читать, ничего не понимаю, страхи и глупые мысли в голове крутятся. Не заметил, как уснул и увидел себя сидящим на небесах перед какими-то старцами.
Спросили они:
– Твоя жена соблюдает шабат?
Ответил я:
– Да, что за вопрос! Каждый шабат благодаря Дине у нас праздник!
– А законы «нида»?
– Конечно, – удивился я, – как положено по закону.
– А халу она отделяет? – спросил тот, что был в стороне от других старцев.
Вспомнил я этот день перед шабатом и Новым годом, когда она отправила своих подружек домой. Вспомнил, как уговорил её выполнить заповедь, и ответил:
– И халу отделяет.
Старцы те заулыбались, а я проснулся. Смотрю, за окном уже светает. Постучал к соседям справа, попросил присмотреть за детьми и побежал в больницу. За час добежал, нашёл её палату, а меня не пускают. Вышел доктор, говорит:
– Нельзя к ней, спит она. Тяжёлые были роды, думали, не выдержит. Но, слава Б-гу, жива, и девочку родила, хорошая девочка, четыре кило двести грамм весит. А что за дедушка был от вас? Сидел с ней, даже в операционную комнату вошёл, а потом исчез?
– Дедушка? – удивился я, и вспомнил свой сон.
