Как многие другие евреи, я люблю посещать старые синагоги в местах, где остались небольшие общины или уже вовсе нет еврейского населения. Прага прекрасна, Будапешт и Краков не уступают. Бывал там, а в Венгрии даже прожил полтора года. А Кирмизи Кесебе (Красная Слобода) — последний сохранившийся в мире еврейский город за пределами Израиля? Он расположен в Азербайджане, если вы не знали. Футболка оттуда у меня появилась еще в 2013 году. А как насчет Алжира? Кто-нибудь бывал там? Думаю, нет.

А жаль.

У евреев Алжира длительная, хоть и неспокойная история. Евреи процветали там в 19 веке. В 1870 году декрет Кремье предоставил алжирским евреям французское гражданство. Хотя община пострадала во время Второй мировой войны при режиме Виши, именно во время последующей борьбы за независимость еврейская жизнь в новой независимой стране подошла к концу. Националисты считали алжирских евреев «французами», и к 1962 году более 130 тысяч их покинули страну, причем большинство поселилось во Франции.

Сегодня в Алжире нет еврейских общин и считается, что в стране осталось лишь несколько евреев. Эта североафриканская страна не стала участником Авраамских соглашений и, более того, по-прежнему враждебно относится к ним, в частности, к участию соседнего Марокко. В то время, когда марокканский король Мухаммед VI признал еврейскую общину своей страны «компонентом богатой марокканской культуры», контраст с Алжиром разителен. Не ожидайте, что в ближайшее время откроются рейсы из Тель-Авива в Алжир.

Еще в 2014 году мы с моим другом Николя (оба тогда жили в Люксембурге) начали планировать поездку в Алжир. Николя вырос под Парижем и был заинтересован в изучении своих еврейских семейных корней: его прапрадед покинул Алжир в конце XIX века. Что касается меня, то я был счастлив сопровождать его и получить новые впечатления. Понятно, что были причины, по которым люди не ездили в Алжир и их предостерегали от поездок туда, но я надеялся, что мой британский паспорт вызовет меньше враждебности, чем французский. И ни у кого из нас не было явно еврейских фамилий, что могло бы помочь. Но, к сожалению, по тем или иным причинам, жизнь помешала нам, и наши планы на Rock the Casbah так и не осуществились.

В этом году Николя решил рискнуть. Он отправился в Алжир в одиночку. Он побывал время в трех крупнейших городах: Алжире, Константине и Оране, и в каждом из них он исследовал остатки еврейского прошлого.

Алжир

J’aime toutes les villes, un peu plus Paris,

Mais ce n’est pas comme l’Algérie,

Comme elle est belle … je l’aime à la folie

Où je suis je ne l’oublie pas

Alger Alger, comme je l’aime!

Я люблю все города, но Париж чуть больше остальных,

Но Алжир не похож ни на один из них.

Как он прекрасен... я люблю его до безумия.

Там я забываю все!

Алжир, Алжир, я тебя люблю!

Лили Бониш, «певица Касбы», написала эту прекрасную песню. Она родилась в Алжире в 1922 году и выражает любовь, которую испытывали многие евреи, вынужденные покинуть родной город.

Философ Жак Деррида вырос в Алжире. Когда ему было 11 лет, в 1942 году, война прервала его образование. Власти Виши исключили его из лицея. Юный Деррида целый год тайно прогуливал школу, чтобы играть в футбол и читать произведения таких французских философов, как Сартр и Камю, последний из которых был еще одним pied-noir, выросшим в Алжире.

Сегодня Алжир — это современный, шумный город. Для Николя было небольшим шоком то, что здесь принимают только наличные — никаких иностранных кредитных карт. После дня, проведенного в экскурсиях по городу, он отправился искать место упокоения своих предков на кладбище Сен-Эжен, расположенном в районе Болоньин, в красивом месте с видом на море. Считается, что это самое большое еврейское кладбище в Африке. Хотя Али и Ахмед, смотрители, предупредили его, что до 1942 года не велось никаких записей, позволяющих определить местонахождение могил, он все же нашел могилы своих предков.

Прапрадед Николя, Анри Смаджа, родился в Константине и переехал в Алжир, чтобы выучиться на юриста. Смаджа родился в 1866 году и получил французское гражданство в соответствии с декретом Кремье. В конце XIX века он оставил карьеру юриста и вместе со своей женой стал баритоном в Парижской опере, а затем гастролировал по французским колониям. Николя удалось найти могилы родителей Анри, Жакоба и Полины, а также двух из семи его братьев и сестер, Мартина и Леона Смаджа, которые остались в Алжире. Хотя некоторые надгробия осыпаются и разбиты, еврейское кладбище в Алжире довольно хорошо поддерживается за счет пожертвований из-за рубежа.

Николя вырос в пригороде Парижа Коломб и усвоил арабский язык от своих соседей. В одном ресторане местные жители спросили его, откуда он родом, и когда он ответил «из Люксембурга», они назвали его лжецом и сказали, что он араб. Они поняли, что он понимает, что они говорят!

Алжирские иммигранты во Франции часто относились к нему враждебно. Местные жители в Алжире оказались дружелюбными. Во время своей поездки Николя открыто говорил о своих еврейских корнях и поисках своих предков, встречая теплоту и щедрость. Хотя алжирцы, с которыми он встречался, возможно, твердо стояли за Палестину, это не означало, что они были против Израиля и еврейского народа.

Константина

Mais toi mon coeur tu voyages

Vers le rocher sauvage

Qui te fascine

Constantine

Но ты, сердце мое, ты путешествуешь

К дикой скале,

Где тебя заколдовала

Константина.

Следующей остановкой был третий по величине город Алжира, Константина, расположенный близ тунисской границы. Это горная природная крепость вдали от побережья, которая на протяжении многих лет противостояла многочисленным попыткам завоевать ее. Она напомнила Николя его собственный город Люксембург. История Алжира всегда была борьбой против любой формы господства — в том числе турецкого и французского — и действительно, за эти годы Константина была осаждена 82 раза.

Благодаря своему «дико красивому ландшафту» (rocher sauvage), Константина тоже вызывала ностальгическую тоску у своих эмигрировавших уроженцев, включая Энрико Масиаса, чья песня «Constantine» цитируется выше. Гастон Гренассиа родился в 1938 году, Масиас был потрясен убийством своего тестя и музыканта Раймона Лейриса в 1961 году. Гастон и его жена Сюзи покинули Алжир месяц спустя, и до сегодняшнего дня ему не разрешили вернуться. Одним из его первых хитов в его блистательной 60-летней музыкальной карьере стала песня «Adieu mon pays», которую он сочинил в честь своего любимого Алжира на корабле, который вез его во Францию.

Николя удалось посетить могилу Раймона Лейриса и его жены и прогуляться по еврейскому кладбищу. Он нашел старую синагогу, которая сейчас заброшена. В пятницу улицы были пустынны, и в целом город казался более традиционным, чем столица Алжир или Оран.

Оран

Oran, Oran,

Je ne t’oublierai pas,

Moi aussi je pense à toi,

Oran, Oran,

Et toujours on s’aimera.

Оран, Оран,

Я не хочу его покидать,

Я тоже думаю о тебе,

Оран, Оран,

И все время тебя люблю.

Прибрежный город Оран расположен недалеко от границы с Марокко. Это суматошный город с сильным морским бризом и гаванью, которая принесла на его берега западную культуру, включая европейскую одежду и магазины, торгующие алкоголем.

Выдающийся музыкант-еврей Морис Эль-Медиони, родившийся в 1928 году, покинул Алжир в 1961-м. Одна из его самых известных песен — «Оран, Оран» (припев цитируется выше). После вторжения союзников в Алжир в 1942 году он играл популярные мелодии в барах, посещаемых американскими солдатами, от которых он научился американским жанрам, таким как джаз, румба и буги-вуги. Эль-Медиони открыл для себя местные традиции музыки раи и вместе с евреями и мусульманами создал музыкальную группу, которая выступала на мусульманских и еврейских свадьбах, а также в кафе «Оран» в еврейском квартале. Владельцем этого знаменитого заведения был дядя Мориса, Сауд Л'Оране (уничтоженный в Собиборе в 1943 году), и его часто посещали такие звезды, как Рейнетт Л'Оранез, которая помогла сохранить арабо-андалузскую музыку и позже познакомить с ней европейскую публику.

Хотя сегодня от кафе «Оран» не осталось и следа, музыку раи можно услышать на улицах города. Жанр раи, что в переводе с алжирского арабского означает «мнение» или «совет», возник в Оране в 1920-х годах. К 1980-90-м годам он прочно утвердился как музыка протеста. Тексты выражали протест против бедности, государственного угнетения, насилия и религиозного экстремизма. В 1994 году изгнанный певец раи, Хеб Хасни, вернулся в Алжир, чтобы дать концерт. Впоследствии он был убит возле родительского дома в районе Гамбетта в Оране, предположительно за то, что позволил девушкам поцеловать себя в щеку во время выступления. Николя был удивлен, посетив легендарный лейбл Disco Maghreb и обнаружив, что он переживает возрождение.

Немногие признаки еврейского прошлого Орана сохранились до наших дней. Хотя фасад Большой синагоги сохранился, она была перестроена в мечеть. Кладбище находится в плохом состоянии, оно запущенно и заросло деревьями. В отличие от кладбищ Алжира и Константины, здесь почти не предпринималось попыток поддерживать его в порядке, хотя его смотрители были приветливы и доброжелательны.

Николя благополучно вернулся домой и уже планирует свой следующий визит в Алжир. Я надеюсь однажды составить ему компанию. Хотя в этом году отмечается 60-летие независимости Алжира, исполняется также шесть десятилетий с тех пор, как алжирская еврейская община была вынуждена эмигрировать.

Будем надеяться, что туристическая индустрия страны будет развиваться и позволит евреям со всего мира насладиться ее уникальными достопримечательностями.

Times of Israel, перевод Ларисы Узвалк