Сандерс олицетворяет двойственное сознание, которое начало преследовать прогрессивных евреев и отражает величайшее беспокойство общины.

Что думают американские евреи, когда смотрят на демократического кандидата в президенты Берни Сандерса? Борец за справедливость — или предатель собственного народа? Тот, кто посвятил свою жизнь обездоленным и угнетенным, — или тот, кто, кто дезавуировал и отверг свое собственное наследие?

Сандерс расколол еврейскую общину на своих фанатов и критиков, хотя вторых, безусловно, больше. Его непопулярность внутри организованной еврейской общины хорошо известна. Как пишет Эйден Пинк в Forward, опросы и данные о пожертвованиях с момента старта кампании 2020 года показали, что Сандерс имеет меньшую поддержку со стороны своих собратьев-евреев, чем среди населения в целом, где она в настоящее время растет.

И вот эта самая непопулярность остается для меня загадкой — особенно ее стойкость перед лицом растущего антисемитизма. Одно дело — отдавать предпочтение политике идентичности Хиллари Клинтон экономическому популизму Сандерса, что было расценено как главное противоречие внутри демократического лагеря в 2016 году, то есть в более невинное время. Тогда евреи все еще рассматривали свое существование здесь, в Соединенных Штатах, через линзу комфорта и безопасности. Но, учитывая рост антисемитского вандализма, нападений и массовых убийств, тот факт, что очень немногие евреи гордятся кандидатом-евреем, у которого есть немалый шанс выиграть эту номинацию, кажется не менее загадочным — тем более что он добавил ранее игнорировавшуюся проблематику идентичности в свою популистскую агитацию.

Причины неприязни евреев к Сандерсу делятся на три основные категории. Многие ссылаются на его привязанность к таким деятелям, как активистка Линда Сарсур и конгрессмен Ильхан Омар, чьи отношения с еврейской общиной весьма сложны. Омар сделала комментарии, за которые затем принесла извинения, которые были почти единодушно расценены как антисемитские. Она также стала первым членом Конгресса, выступившим в поддержку движения BDS (бойкот, отчуждение и санкции в отношении Израиля), которое многие евреи считают антисемитским (Сандерс не поддерживает бойкот). Сарсур же — известный и давний объект неприязни американских евреев. Она регулярно выступает с нападками на сионистов, особенно на прогрессивных сионистов. В итоге для своей кампании Сандерс отверг Сарсур, но предложил сотрудничество Омар.

Американские евреи также ссылаются на дискомфорт Сандерса, когда речь заходит о вопросах еврейской идентичности, как на причину, по которой они не готовы его поддержать. Сандерс, как известно, игнорировал попытки расспросить его о его еврейском происхождении во время кампании 2016 года, хотя в 2020 году он стал более откровенным в этом вопросе. Наконец, есть евреи, которых отталкивает его социалистические взгляды, когда-то столь популярные в американской еврейской среде, но в послевоенную эпоху замененные на либеральные.

Конечно, именно это сторонники Сандерса и любят в нем: его вновь обретенную приверженность интерсекциональности; его сложные отношения с еврейской идентичностью, которую разделяют многие евреи; а также его радикальный социализм.

Как и любой хороший тест Роршаха (психодиагностика личности), Берни Сандерс, кажется, представляет еврейской общине лучшие и худшие аспекты еврейской американской жизни: чрезмерное стремление к справедливости в сочетании с дискомфортом от собственной силы, который может вести к самоуничижению.

Многие ошибочно трактуют реакцию еврейской общины на Сандерса сквозь призму разрыва между поколениями: американский еврейский истеблишмент, испытывая неловкость из-за левого поворота молодых евреев, отвергает человека, который является их «властителем дум». Однако эта концепция неверна по ряду причин. Во-первых, левый крен американских евреев не ограничивается молодежью; подобные взгляды воспроизводятся из поколения в поколение.

При этом следует иметь в виду, что взгляды Сандерса по ближневосточной проблеме и Израилю по сути не выходит за рамки мейнстримного мнения, распространенного среди американских евреев. Он характеризует себя как «100%-произраильский политик, который по отдельным вопросам критикует правительство Нетаньяху. При этом он признает истинность утверждения, что в ряде случаев чрезмерная критика еврейского государства может переходить грань антисемитизма.

«Моя гордость и восхищение Израилем сочетается с моей поддержкой палестинской свободы и независимости, — пишет Сандерс — Я отвергаю идею о том, что в этом есть какое-то противоречие». Вам будет трудно найти лучшее резюме того, как подавляющее большинство американских евреев относятся к палестино-израильскому конфликту.

Если в еврейском самоощущении Сандерса есть что-то от молодого, то это склонность отдавать предпочтение «uksheh ani l'atzmi ma ani» (когда я только для себя, кто я?) — часть знаменитого высказывания мудреца Гилеля: «Im ain ani li, mi li» (если не я для себя, кто будет для меня)?

Как и многие люди, которые родились и выросли в Америке, а не в Восточной Европе, Сандерс, похоже, забыл еврейскую историю, о которой он начал говорить (в то время, когда евреев расстреливали в их синагогах, он использовал билграфию своего отца в качестве иллюстрации тезиса о том, что для того, чтобы избежать антисемитизма, необходимо капитально пересмотреть миграционную политику. И его план борьбы с антисемитизмом, изложенный в его статье, просто смехотворен: кроме того, что он дает указание Министерству юстиции уделять приоритетное внимание борьбе с белым национализмом, у него не было новых идей для борьбы с нашей новой реальностью. Он предложил ввести должность специального чиновника при администрации президента по борьбе с антисемитизмом (у нас он есть) и чтобы США вступили в Совет по правам человека ООН (неясно, как ООН должна защищать евреев США в их родной стране). Хуже всего то, что он полностью проигнорировал недавний случай антисемитского насилия, от которого страдают евреи: волна жестоких нападений на ортодоксальных евреев в его родном Бруклине.

Такая позиция не случайна. Нападавшие в Бруклине, многие из которых сняты на видео, — молодые люди, принадлежащие к общинам меньшинств. А Сандерс, находящийся сейчас под влиянием активистов межсекторальных отношений, рассматривает борьбу с антисемитизмом не как самоцель, а скорее как инструмент в борьбе за справедливость для других угнетенных меньшинств. «Борьба с антисемитизмом — это также борьба за палестинскую свободу», — пишет Сандерс, который считает, что «борьба с антисемитизмом и за освобождение евреев связана с борьбой за освобождение угнетенных людей во всем мире».

Это слова человека, который беспокоится о том, чтобы расставить приоритеты в потребностях своего сообщества, если только он не сможет использовать их на службе другим, более угнетенным людям. Это слова человека, который рассматривает евреев и их озабоченность здесь, в Соединенных Штатах, через призму привилегий и власти, кому-то в корне не нравится эта власть, если только она не используется для помощи другим.

Сандерс олицетворяет двойное сознание, которое начинает преследовать прогрессивных евреев, которые не могут ни поддержать действия Израиля против палестинцев, ни представить мир без еврейского государства. Сандерс, похоже, выступает за ценности, которые либеральным сионистам доставляют дискомфорт, неудобство. Он воплощает в себе самое большое беспокойство сообщества в наш текущий политический момент: достаточно ли плохо для нас, чтобы мы могли ожидать того же правосудия, которое мы требуем для всех остальных?