Антон Павлович Чехов и Сонька Золотая Ручка, она же Софья Блювштейн. Что их связывает?
История сохранила для нас сведения о личной встрече этих людей в 1890 году, когда писатель поехал на Сахалин, где в то время отбывала срок эта знаменитость преступного мира.
Автор настоящих строк располагает неизвестными читателю сведениями из предыстории этого события. Полагаю, они не только будут интересны биографам писателя, но и приоткроют еще одну страничку нашумевшей истории конца XIX века.
Мы не беремся утверждать, что побудило писателя отправиться в столь далекий путь. Но можем сказать – молодому Чехову очень хотелось воочию увидеть эту знаменитость. Интересующие его сведения он мог получить у известных ему ее родственников.
Такими родственниками и были мой прадед Исай Блювштейн и его жена Софья Мандельштам. Отец моего прадеда приходился близким родственником очередному мужу нашей героини, известному одесскому картежнику Михаилу Блювштейну.
Исай Блювштейн был единственным сыном своих родителей.
В 8 лет он был у них похищен и увезен в село близь Вятки, где воспитывался в семье православных крестьян.
Его отец, богатый предприниматель, торговец бриллиантами и золотом Исхак Блювштейн в это время был за границей – вернувшись домой, он узнал эту страшную новость и через некоторое время скончался от сердечного приступа. Его жена, мать Исая Рая, наложила на себя руки. Все эти подробности своей биографии Исай узнал через много лет.
Он был крещен и отдан в армию, в которой прослужил 25 лет. Участвовал в Крымской войне, отличился в боях под Севастополем, получил звание прапорщика и командовал ротой. Женился он на моей будущей прабабушке, которая умерла, оставив ему четырех детей.
Вскоре Исай женился на Софье Мандельштам, которая была на 20 лет моложе его, ставшая матерью восьмерых детей.
Софья Мандельштам была дочерью знаменитого рижского, а потом киевского раввина Мандельштама и сестрой не менее знаменитого офтальмолога и общественного деятеля Макса Мандельштама.
Согласно семейной легенде, ее предки были выходцами из Испании, а основателем рода Мандельштамов был ювелир при дворе курляндского герцога Э.И. Бирона. Наш современник, известный советский поэт Осип Мандельштам тоже являлся представителем этого рода.
Семья Мандельштамов дала миру известных физиков, врачей, сионистов, переводчиков Библии и знатоков Гоголя.
Софья Мандельштам владела несколькими иностранными языками, дружила с известными семьями. Наиболее близкой к ней была семья известного русского писателя В. Короленко. Старшая дочь Софьи училась в одном классе с дочерью писателя. Следует сказать, что ее младшая дочь Рая в будущем станет знаменитой израильской поэтессой Рахелью.
Софья Мандельштам вела обширную переписку со многими видными деятелями культуры, в том числе с Л.Н. Толстым и А.П. Чеховым.
Толстой несколько раз отмечал Софью Мандельштам в числе самых интересных своих корреспондентов. В собрании сочинений писателя (т. 66, стр. 473) имеется ссылка на то, что писатель обещал ей выслать свою «Исповедь».
В семье Софьи бережно хранились книги Чехова и Толстого с их дарственными автографами. Она знала о нелицеприятном мнении Льва Толстого о творчестве Антона Павловича Чехова, но имела собственное мнение на этот счет. А.П. Чехов ей очень нравился. По свидетельствам моей бабушки, воспитывавшейся в новой семье отца, Чехов приезжал к ним в гости в Саратов.
Очевидно, Исай Блювштейн по известным уже читателю причинам не мог тогда поведать Чехову что-либо новое о Соньке Золотой Ручке.
Но в его семье хорошо знали о том, что в Москве в то время проживали две ее дочки, которые играли в местной оперетте.
И нам хорошо известно, что писатель после своей поездки в Саратов не раз встречался с актрисой Каратыгиной, которая в свое время побывала на Сахалине. В своей книге «Сахалин», написанной после этой поездки, Чехов описывал, с какими трудностями он встречался.
Несмотря на подобные трудности, Каратыгина все же отправилась на Сахалин.
Что же заставило эту женщину отправиться в столь далекое тогда путешествие?
По нашей версии, артистка Каратыгина и была одной из дочерей Соньки Золотой Ручки, скрывавшей свое родство с этой знаменитостью. Целью ее поездки на Сахалин было свидание с матерью. Очень возможно, что у нее были и другие, неизвестные нам намерения.
Писатель получил информацию перед поездкой на Сахалин из первых рук. Как известно, Чехов встречался с Сонькой Золотой Ручкой. Но в своей книге он все же не упомянул о том, с кем он встречался до своей поездки на Сахалин.
А.П. Чехов сдержал слово, данное актрисе Каратыгиной, не публиковать сведений о ней и ее сестре. Приезжавший позднее на Сахалин писатель Влад Дорошевич тоже имел возможность повидаться с Сонькой Золотой Ручкой. В своей книге «Сахалин» (Москва, 1903) он приводит слова Соньки Золотой Ручки, обратившейся к нему с просьбой узнать, где находятся ее дочери: «Я уже не знаю, говорила она, они живы или нет... Никаких известий не имею от них, стыдятся, может быть, такой матери, забыли, а может быть, померли...».
Она просила Дорошевич найти их и как-нибудь сообщить ей об этом. Нам неизвестно, нашел ли Дорошевич ее дочерей и выполнил ли ее просьбу.
В книге писатель утверждает, что ходят упорные слухи о том, что на Сахалине сейчас находится не Сонька Золотая Ручка, а ее сменщица. Такое же впечатление возникло и у Чехова, когда он виделся с ней.
Нам остается только предположить, что Сонька действительно, по мнению ряда исследователей, долгое время жила в Москве у дочерей, скрывавших от всех, кем является их мать, а впоследствии была похоронена на Ваганьковском кладбище.
На могиле сейчас стоит почти полностью разрушенный памятник, в свое время заказанный в Италии у известного скульптора – по слухам, на деньги «сподвижников» нашей героини.
Любопытно, что на могилу очень часто приходят туристы в сопровождении экскурсоводов, там всегда лежат свежие цветы, россыпи монет и иногда записочки от благодарных воров.
Так или иначе, это место захоронения нашей героини стало исторической достопримечательностью. В связи с этим хотелось бы высказать соображения о том, что эту могилу следовало бы привести в должный порядок, так как имя Соньки Золотой Ручки из истории уже не вычеркнешь.
Сама Блювштейн – Сонька Золотая Ручка – вспоминала: «Мучили меня этими фотографиями!»
Оказывается, один из местных фотографов, сколотивший целое состояние на продаже фотокарточек знаменитой воровки, беспокоил Соньку. Ее выводили на тюремный двор. Ставили около наковальни, тут же располагались кузнецы с молотами и надзиратели – и снималась сцена заковывания Золотой Ручки.
Эти фотографии пользовались особой популярностью не только на всех пароходах, заходивших на Сахалин, но и в Европе; их продавали за хорошие деньги. Народ хорошо помнил «гастроли» одесской мошенницы.
