Абзац «Ваиhью хаей Сара…» (וַיִּהְיוּ חַיֵּי שָׂרָה) переводят как «И было жизни Сары», но слово «Ваиhью» следует читать как «были», во множественном числе: «И были жизни Сары».

Раши пишет о трех периодах ее безупречной жизни: «сто лет (безгрешна, как двадцатилетняя) и двадцать лет (прекрасна, как семилетняя), и семь лет – годы жизни Сары». Читаем дальше: было «шеней хаей Сара» (שְׁנֵי, חַיֵּי שָׂרָה), что можно понять как две жизни Сары, ибо она удостоена дважды – Олам hа-зэ и Олам hа-ба (Бэрешит Раба 58).

Тело умирает, а душа человека живет. И память праведника остается с живыми, как сказал царь Шеломо: «Аромат масла и благовоний недолговечен, а имя доброго человека живет долгие годы после его смерти» (Коhелет 7:1). Только через три года Ицхак узнал о смерти матери и вернулся к отцу

Сара, мать Ицхака, праматерь еврейского народа, первая из семи еврейских пророчиц: Мирьям, Дэворы, Ханы, Авигаль, жены царя Давида, Хулды, пророчившей женщинам во времена Ирмияhу, и царицы Эстер.

Сара умерла в Кирьят-арба, в Хевроне (предполагают, что ее сердце не выдержало известия о жертвоприношении Ицхака), в возрасте 127 лет. Другие названия этого места Эшколь и Мамрэ (долина), шатры Авраhама находились напротив Кирьят-арба (Бэрешит Раба 58:4).

«И пришел Авраhам скорбеть по Саре», а Ицхак, невольный виновник ее смерти, остался там, куда привел его отец (Рабену Бахье 23:2). Он спустился по другому склону горы Мория, пришел в ешиву Шема и остался служить ему и учиться у него. Только через три года Ицхак узнал о смерти матери и вернулся к отцу.

«И пришел Авраhам скорбеть по Саре и оплакивать «веливкота» (וְלִבְכֹּתָהּ) ее». (Бэрешит 23:2). Мы видим, что в тексте буква «каф» ((כ меньше остальных. Объясняет рабби Акива, что всякий, кто не оплакивает праведника, навлекает на себя гнев и возмездие ее трех различных проявлений: каф – это рука, каф – это шехина. Со смертью Сары исчезла шехина из дома Авраhама.

Авраhам нашел единственное место на земле, достойное для захоронения великой праведницы – Мэарат ha-Махпела, скрытую двойную пещеру с нижним и верхним залами в Хевроне. Однажды Авраhам случайно попал туда и увидел спящих Адама – Первого Человека и Хаву – мать всего человечества. Всей душой он ощутил святость этого места, неподвластного законам материального мира.

И чтобы похоронить там Сару, заплатил хету Эфрону, хозяину поля, на котором находится пещера, 400 шекелей (3840 грамм) серебра.

Подсчитали, что на этом поле можно было бы посеять восемь хомеров ячменя, что площадь его 600 000 квадратных ама (1 ама сегодня примерно 48 см). Отсюда еврейские мудрецы сделали вывод, что каждый из 600 000 евреев, вошедших в Эрец-Исраэль, унаследовал от Авраhама, Ицхака и Яакова свою часть в 1 кв. ама.

Авраhам не пожелал получить землю от Эфрона в дар – может быть, знал, что в будущем другие народы будут оспаривать право евреев на наследие. Актом приобретения он закрепил право своих наследников на долину Мамрэ, на всю область, где сейчас Пещера и город Хеврон.

Впоследствии Яаков-авину за сто монет купил у сыновей Хамора земли Шэхема, где евреи захоронили останки его сына Йосефа. Совсем недавно еврейские изгнанники вернулись на Святую землю и построили там ешиву, но арабы разграбили и сожгли ее и осквернили мацеву (надгробие) Йосефа.

Царь Давид, следуя примеру праотцов, купил за 600 золотых шекелей Храмовую гору, и с того дня весь Йерушалаим принадлежит еврейскому народу (Бэрешит Раба 79:7). Об этом свидетельствует Танах, который христиане и мусульмане признают священным и истинным, но это не мешает им присваивать то, что им не принадлежит. Раби Йеhошуа бен Нахмани: «Четыре причины есть для внезапной старости: страх, гнев на детей, споры с негодной женой (мужем) и война

Семь дней Авраhам сидел в трауре, и вместе с ним великую праведницу оплакивали Шем сын Ноаха, его внук Эвер, цари Кэнаана и множество знатных и простых жителей Востока (Бэрешит 23:19).

Сказал раби Йеhошуа бен Нахмани: «Четыре причины есть для внезапной старости: страх, гнев на детей, споры с негодной женой (мужем) и война (Мидраш Танхума, «Хаей Сара» 2).

Страх – как сказано: «И не мог Давид идти, чтобы вопросить Б-га, потому что устрашен был мечом ангела Г-сподня» (Диврейhа-ямим 21:30).

Гнев на детей, что не следуют указаниям отца и матери. Коhен Эли из-за своих сыновей состарился: «И сказал он им: зачем делаете вы такие дела? Ведь слышу я о злых поступках ваших от всего этого народа» (Шемуэль 1, 2:23).

Война старит юношей. Всё то время, что Йеhошуа вел евреев завоевывать Эрец-Исраэль, чувствовал себя молодым и сильным, а как завершил войну, «состарился, вошел в (преклонные) годы» (Йеошуа 23:1).

Негодные женщины довели царя Шеломо до преждевременной старости, умер он, не дожив до 54 лет.Авраhам почувствовал себя старым после смерти Сары. «Авраhам состарился, подошли его годы, и Г-сподь благословил Авраhама всем» (Бэрешит 24:1). Всё у него есть, полный достаток в доме, хороший сын, уважение и почет со всех сторон, а дом кажется ему пустым, нет рядом верного друга, «эшетхаиль», мудрой женщины, души дома.

Дом без женщины, как колодец без воды. Сыну Ицхаку тридцать семь лет, он еще не женат. Как же исполнится пророчество о потомках, о великом и многочисленном народе?

Авраhам посылает своего раба и ученика Элиэзера в Харан найти сыну достойную невесту, чтобы исполнил заповедь Творца.Чрезвычайно велика обязанность найти подходящую пару для своего сына или дочери. И более того, чтобы выдать дочь замуж, если нет денег, даже свиток Торы, который запрещено продавать в других случаях, можно продать. За сорок дней до зачатия, говорится в трактате «Сота», на небесах решают, что дочь таких-то родителей предназначается сыну таких-то родителей. Наши мудрецы учили, что каждый человек обязан приложить всё свое старание, чтобы жениться и рожать детей, «пэрияурвия» (Сефер hа-хинух).

Тора запрещает случайную связь мужчины и женщины, чтобы не уподобились животным. Заключая брачный союз, «нисуин», мы поднимаем себя на уровень высокой святости, которой не могут достичь даже ангелы, лишенные этого права. Поэтому брачную церемонию называют «кидушин», освящение. И чтобы святость была полной, невеста и жених предварительно очищают себя в водах миквы и постятся.

Три условия необходимы при заключении этого союза: кесеф, штар и бэвия.
«Кесеф» – это деньги или недорогое кольцо, приобретенное женихом. В присутствии свидетелей он произносит благословение, объявляет, что отныне она посвящается, «мекудэшет», и принадлежит только ему, и правой рукой надевает кольцо на указательный палец правой руки невесты.

На голову невесты накидывают шелковый платок, а жених, согласно традиции, в память о разрушенном Храме разбивает стеклянный бокал и говорит: «Да отсохнет моя правая рука, если я забуду тебя, Йерушалаим!»

Штар – это «кэтуба», брачное обязательство жениха содержать свою жену, быть ее мужем, сохранять ее имущество и, в случае развода, обеспечить ее дальнейшую жизнь. Кэтуба передается на хранение матери невесты.

Третье условие – «бэвия», супружеская близость, завершающая обряд бракосочетания. Кольцо символизирует соединение душ жениха и невесты, а неразрывное единство подтверждается физической близостью мужа и жены. Эти три условия обеспечивают совершенство союза мужчины и женщины и дальнейшее счастье новой семьи.

Элиэзер чудесным образом исполнил поручение своего любимого учителя и господина. Ривка, дочь Бетуэля, сестра Лавана, оказалась достойной Сары. С ее появлением в дом Авраhама вернулась шэхина. «Пока Сара жила, свеча горела (в шатре) с субботнего вечера до субботнего вечера и благословение было на тесте, и облако стояло над шатром.

Когда же она умерла, все это пропало, а с приходом Ривки появилось вновь» (Бэрешит раба 60). «И ввел ее Ицхак в шатер Сары, матери своей, и взял Ривку, и она стала его женой, и он полюбил ее, и находил Ицхак утешение после матери своей» (Бэрешит 24:67).
Сказал Всесильный: «Нехорошо человеку быть одному» (Бэрешит 2:18). Даже в глубокой старости не должен он оставаться один (Бавли, «Йевамот» 62б). Авраhаму было сто сорок лет, когда он взял себе в жены дочь раба своего Элиэзера, Кетуру. Она родила ему шесть сыновей: Зимрана, Йокшана, Медана, Мидьяна, Ишбака и Шуха.
Прошли годы, дети выросли, возмужали и унаследовали те качества Кэнаана, за которые он получил проклятие. Чтобы не было этих родственников рядом с Ицхаком, Авраhам дал им подарки и отправил в другие страны.
Возможно, что индийские племена и народы Полинезии – потомки тех сыновей Авраhама.
А остатки племени Мидьяна, мидьяниты, позднее смешались с завоевателями из Египта, Греции и Малой Азии и стали частью многочисленного арабского народа.
Когда Авраhаму исполнилось сто семьдесят пять лет, пришло его время покинуть этот мир. Наступил семидневный весенний праздник новой жатвы, который впоследствии стал праздником Песах. Пришли к нему за благословением Ишмаэль и Ицхак. Ицхак возложил жертву всесожжения на жертвеннике отца и устроил пир для него и для своего сводного брата. А Ривка испекла пресные лепешки из нового урожая и дала Яакову, чтобы положил на стол Авраhама. 

Когда Яаков вошел, Авраhам сказал ему:

— Сын мой Яаков! Да благословит тебя Создатель и укрепит тебя исполнять правду и волю Его, и изберет тебя и потомство твое, чтобы вы были Ему народом, как наследие Его, согласно Его воле! Подойди сюда, сын мой Яаков, и поцелуй меня!

Яаков подошел и поцеловал его. Авраhам посадил его рядом с собой, покрыл своей огромной ладонью голову юноши и сказал:

— Да будешь ты, Яаков, благословлен и будет благословение Господа, для всех твоих сынов, во веки веков! Даст тебе Господь доброе потомство, которое установит святость Его по всей земле! И послужат тебе, и преклонятся пред наследием твоим все народы!
— Будь силен пред людьми! Ты наследуешь Шему, поэтому будут пути твои и пути сыновей твоих верными, чтобы народ, который от тебя произойдет, был свят. Всевышний даст тебе все те благословения, которыми Он благословил меня и которыми благословил Адама иНоаха!
— Сохранит тебя Господь от всякого мерзкого осквернения, чтобы мог получить прощение за всякий проступок, который ты по неведению совершишь. И укрепит Он тебя, и благословит тебя, чтобы ты наследовал всю землю. Он восстановит Свой завет с тобой, чтобы потомство твое служило Ему во все времена!
— Помни же, сын мой Яаков, слово мое и храни заповедь Авраhама, отца твоего! Отстраняйся от народов, что вокруг тебя, не ешь с ними их пищу, не поступай по их обычаям, не вступай с ними в родство, ибо всякое дело их нечисто, а все пути их осквернены и суть мерзость.
— Берегись, сын мой, Яаков, чтобы не брать жены из дочерей Кэнаана, ибо его семя предназначено к истреблению на земле. Ибо за вину Хама и за проступок Кэнаана будет уничтожено и всё семя его, и весь остаток его, и всё, что избегло гибели. У поклоняющихся идолам и всех упорствующих нет надежды на земле живых, они сойдут в царство мертвых, пойдут к месту осуждения и не оставят по себе памяти на земле. Как сыны Содома были истреблены на земле, так будут истреблены все, поклоняющиеся идолам.
— Не бойся, сын мой Яаков, и не страшись! Сам Всевышний, будет охранять тебя от гибели, и Он спасет тебя от всякого греховного пути. Здесь, в этой стране построишь мне дом, чтобы я положил имя мое на нем, предназначенное тебе и наследию твоему вовек, и он будет называться домом Авраhама. Это предназначено тебе и народу твоему вовек, ибо ты построишь дом мой и имя мое поддержишь перед Всесильным. Вовек будет пребывать народ твой и твое имя во все роды земли.
Яаков сидел неподвижно, словно во сне, с закрытыми глазами. Авраhам дал знак Ицхаку и Ишмаэлю, чтобы они благословили на то, что ели и пили благословением, завершающим трапезу. А когда они вышли, уложил Яакова на свое ложе и лег рядом.
Душа его вновь и вновь обращалась к сердцу внука, и он снова благословил его от всего сердца и сказал:
— Всевышний, Создатель и Владыка всего, Ты, который вывел меня из Ур Касдим и из Харана, чтобы дать мне эту страну, чтобы мои наследники владели ею, чтобы были они благословенны вовек! Так благослови сына моего, Яакова, которому я рад всем сердцем и любовью моей! Да пребудут на нем и на наследии его всегда Твоя милость и благо Твое! Не оставляй его и никогда не покидай его!
Благослови его всеми благословениями Твоими, отныне и до конца дней! Восстанови завет Твой и милость Твою с ним и наследием его, и волей Твоей поддержи его среди народов земли!

Авраhам приложил ладони Яакова к своему лицу, произнес Имя Создателя, опустил руки, лег на спину, закрыл глаза и уснул вечным сном.
Ночью Яаков пробудился от сна, почувствовал телом своим холод тела Авраhама и воззвал: «Отец, отец!» Но не было ответа, понял он, что умер Авраhам. Побежал Яаков к матери своей, к Ривке, а Ривка поспешила к Ицхаку, и известила его.
Пришли они, Ицхак и Ривка, Яаков поднял над ними факел и увидели они бездыханное тело Авраhама.

Разорвал Ицхак рубашку свою от ворота вниз, пал на колени и заплакал. На рассвете прибежал Ишмаэль и тоже принял на себя траур по отцу своему. Оплакивали Авраhама все домочадцы его, скорбели цари, старейшины народов и дети их, сыновья Кетуры сидели в трауре в местах своего поселения.

Авраhам жил сто семьдесят пять лет и умер в глубокой старости. Ицхак на его глазах стал праведным и мудрым евреем, Яаков, внук, учился служить Творцу и Ишмаэль вернулся на добрую дорогу.
Шем и Эвер, передавшие миру законы и благословение Ноаха, провожали Авраhама в пещеру Махпела, которую он купил вместе с полем у Эфрона, сына Цоара-Хета, и уложили его в верхнем зале, рядом с Сарой, до «тэхиятhа-метим», до времени возрождения.