Один из самых успешных европейских политиков XX века, австрийский еврей Бруно Крайский, последовательно был министром иностранных дел Австрии, лидером Австрийской социалистической партии, а в 1970-1983 годах — канцлером Австрии, став единственным евреем на этом посту и рекордсменом по времени пребывания в этом кресле.
Крайскому посвятил свою монографию Даниэля Ашейм. Книга Kreisky, Israel, and Jewish Identity («Крайский, Израиль и еврейская идентичность»), опубликована издательством Университета Нового Орлеана. Ашейм, израильский дипломат, описывает его как противоречивого и дальновидного человека и сравнивает его с двумя евреями, занимавшими пост премьер-министра Франции: Леоном Блюмом и Пьером Мендес-Франсом, а также с одним из министров иностранных дел Германии, Вальтером Ратенау, который также был евреем.
Как признает Ашейм, о Крайском (1911-1990) написано много книг и статей, но его «сложные» отношения с еврейством, Израилем и сионизмом исследованы довольно поверхностно.
В своей взвешенной, эрудированной и объемной книге автор сосредоточился на некоторых ключевых моментах карьеры Крайского: его принятии послевоенной доктрины о том, что Австрия была первой жертвой немецкой агрессии, назначении в свой кабинет четырех министров с нацистским прошлым, его публичной ссоре с охотником за нацистами Симоном Визенталем, его решении закрыть транзитный лагерь для еврейских эмигрантов из СССР после инцидента с арабскими террористами у словацкой границы и его прохладной встрече в Вене с Голдой Меир, посвященной этому деликатному вопросу.
Крайский родился в ассимилированной, богатой и светской семье. Его родители были противниками сионизма, как и большинство австрийской еврейской буржуазии. Однако его брат, Пауль, обратился к религии и в 1938 году поселился в Палестине.
В возрасте 15 лет Крайский вступил в молодежное крыло Социалистической партии. В 1935 году он был арестован, обвинен в антигосударственной деятельности и заключен в тюрьму на 1,5 года. Через несколько месяцев после аншлюса Австрии в 1938 году он бежал в Швецию, где зарабатывал на жизнь журналистикой.
Двадцать его родственников были убиты во время Холокоста.
Вернувшись в Австрию в 1945 году, он поступил на дипломатическую службу и был направлен в Стокгольм. В 1951 году президент Теодор Корнер назначил его советником. Через два года он был назначен статс-секретарем в Министерстве иностранных дел. В 1959 году он возглавил МИД. Избранный лидером Социалистической партии в 1966 году, он сформировал свое первое коалиционное правительство в 1970-м, назначив четырех министров, которые в свое время были верными нацистами. Крайский считал, что бывшие нацисты должны быть интегрированы в австрийское общество.
Конфликт Крайского с Визенталем разгорелся в 1975 году, когда тот раскрыл, что один из партнеров канцлера по коалиции, Фридрих Петер, имел нацистское прошлое. Вражда между ними началась несколькими годами ранее, когда Крайский презрительно назвал Визенталя «Ostjude» (уничижительное немецкое слово, обозначающее еврея из Восточной Европы, говорящего на идише), и когда Визенталь раскритиковал Крайского за то, что тот пригласил в свой кабинет несколько бывших нацистов.
На протяжении всего своего пребывания на государственной службе и в политике Крайский поддерживал идею австрийской жертвенности, которая рухнула в 1986 году, после избрания на пост федерального президента Курта Вальдхайма, который был офицером вермахта, а впоследствии стал генеральным секретарем ООН и был обвинен в причастности к военным преступлениям, которую он отрицал.
«Президентство Вальдхайма рассматривалось многими как проявление нежелания или неспособности Австрии противостоять своей роли в Третьем рейхе и вызвало много международной критики», — пишет Ашейм.
По словам Ашейма, Крайский считал свое еврейское происхождение «важной частью структуры своей личности». В другой раз он сказал: «Мои знания об Освенциме — единственное, что безоговорочно связывает меня с моим еврейским происхождением». При этом он также сказал: «Я никому не позволю считать себя представителем определенной расы».
Ашейм приводит слова Менахема Обербаума, израильского журналиста, работавшего в Австрии в 1970-х годах, о том, что связь Крайского с его еврейством была весьма амбивалентной. «Крайский яростно боролся против того, чтобы на него навешивали ярлык еврея», — считает Обербаум. Но, как вспоминал помощник Крайского Вольфганг Петрич, «что мне в нем нравилось, так это то, что в частных беседах и на встречах он был типичным евреем из Центральной Европы — его манера рассказывать анекдоты, его ирония и его интеллект».
Несмотря на то, что он мог испытывать противоречия из-за своего еврейства в стране, где антисемитизм был очень силен, его самые глубокие личные отношения были связаны с евреями. Его жена, Вера Фюрт, была еврейкой, дочерью богатого предпринимателя из Швеции, жившего в Австрии.
Взгляды Крайского на конфликт Израиля с палестинцами можно назвать голубиными. Задолго до того, как это было принято западными державами, он поддержал решение о двух государствах. В своих мемуарах он писал, что Израиль рискует превратиться в «государство крестоносцев», если не будет проводить «добрососедскую» политику по отношению к палестинцам.
Острая палестинская проблема стала главной в Австрии и Израиле 28 сентября 1973 года, когда двое сирийских террористов, связанных с террористической группировкой «Саика», похитили полицейского и трех еврейских эмигрантов из СССР, направлявшихся в Израиль, и потребовали закрыть транзитный лагерь в Шёнау, в котором размещали будущих олим после пересечения границы. Крайский закрыл лагерь, и террористы отпустили заложников. Однако Австрия открыла новый лагерь для советских еврейских эмигрантов в Воллерсдорфе.
В начале октября Голда Меир прилетела в Вену, чтобы отговорить Крайского от закрытия Шёнау, через который в период с 1965 по 1973 год прошло более 70 тыс. советских евреев.
Меир заявила, что он поддался давлению террористов и опозорил Австрию. Крайский ответил, что стремился спасти жизни евреев. Когда он отказался вновь открыть Шёнау, Меир назвала его поведение антисемитским.
По возвращении в Израиль Меир рассказала журналистам в аэропорту «Бен-Гурион», что Крайский даже не предложил ей стакан воды во время их резкой встречи. Крайский настаивал на том, что предложил ей кофе и пирожное, и выразил сожаление по поводу ее «бестактного поведения».
Израильская пресса заклеймила Крайского как еврея-самоненавистника, а Кнессет осудил закрытие Шёнау. Австрийцы одобрили его решение и назвали критику Израиля необоснованным нападением на Австрию.
Израильские правительственные чиновники были крайне расстроены этим инцидентом. Когда посол Израиля в США Симха Диниц встречался с госсекретарем США Генри Киссинджером в Вашингтоне в последний день сентября, за неделю до надвигающейся Войны Судного дня, он говорил о Шёнау, а не о передвижениях сирийской армии на Голанских высотах.
Инцидент в Шёнау вполне мог быть организован сирийским режимом, чтобы отвлечь внимание Израиля от военных приготовлений Сирии на Голанах. По крайней мере, такова теория Шауля Шая, бывшего директора отдела военной истории Армии обороны Израиля.
Несмотря на плохие отношения между Израилем и Австрией, Крайский сыграл ключевую роль в переговорах об освобождении 20 израильских солдат, захваченных палестинцами во время вторжения Израиля в Ливан в 1982 году.
В 1974 и 1976 годах Крайский посетил Израиль, где встретился со своим племянником Йоси, который служил десантником в ЦАХАЛе и которым он безмерно гордился.
Тем не менее, Крайский никогда не колебался в своих взглядах на израильско-палестинский спор.
Австрия стала первым западным государством, признавшим ООП. А в 1979 году по инициативе Крайского Вена стала первой западной столицей, принявшей председателя ООП Ясира Арафата.
Сторонники Крайского считают, что он повлиял на палестинцев и арабских лидеров в пользу сосуществования с Израилем. Безусловно, как считает Ашейм, он опередил свое время в попытках вывести палестинское дело на передний план мировой политики.
Times of Israel, перевод Ильи Амигуда
