Две недели назад в Израиле умерла 90-летняя женщина. Когда-то ее имя было на устах почти у каждого еврейского активиста в Великобритании и Америке — и все же я готова поспорить, что сегодня вам будет трудно найти людей, знакомых с ее биографией.
Ида Нудель стала неожиданной героиней борьбы за права советских евреев. Экономист по профессии, она получила широкую известность после 1970 года, когда впервые подала заявление о выезде из Советского Союза.
Нудель, как и многие другие евреи в ее время, потеряла работу и бросила все свои силы на кампанию за выезд из СССР. Параллельно ее сестра, Елена Фридман, которая в 1972 году эмигрировала в Израиль с мужем и сыном, добивалась от властей разрешения на выезд Нудель.
В 1978 году Нудель, которая, видимо, считала, что ей нечего терять, проявила отчаянную храбрость, вывесив на балконе своей московской квартиры плакат с надписью: «КГБ, дайте мне визу в Израиль». Неудивительно, что это не вызвало одобрения, и ее приговорили к четырем годам ссылки в Сибирь, где она перенесла ужасные лишения.
В марте 1982 года Нудель освободили, но было очевидно, что советские власти не знают, что с ней делать. Они не могли потерять лицо, позволив ей покинуть страну, но в их глазах она явно была нарушительницей спокойствия. Одним из условий, на которых ей разрешили покинуть Сибирь, было то, что она не должна была контактировать с другими отказниками, но, как обычно, Нудель не обратила на это внимания.
Через месяц после ее освобождения из Сибири я поехала в Москву с членами «35s», Женской кампании в поддержку советского еврейства. Мы планировали встретиться с Нудель — но каждый раз что-то мешало. За все время нашего пребывания в Москве мы так и не встретились с ней, хотя видели многих других отказников, и в конце концов узнали, что ее отправили жить в Молдавию, где она находилась в течение пяти лет.
Наконец, через 17 лет после того, как она включилась в кампанию за выезд из Советского Союза, Нудель в 1987 году разрешили выехать в Израиль.
Не секрет, что западные активисты кампании за право советских евреев на выезд обращали внимание на такие факторы, насколько отказник красив и молод, будет ли он выигрышно смотреться с семьей перед камерами, насколько он красноречив и говорит ли по-английски. Нудель не обладала ни одним из этих качеств. У нее был один высокопоставленный сторонник во всем мире — актриса Джейн Фонда, которая познакомилась с ней в Советском Союзе и пришла поприветствовать ее, когда она приехала в Израиль.
Еще один сложный вопрос: что становится с отказником после получения им выездной визы. Некоторые советские евреи — в частности, Натан Щаранский и Юлий Эдельштейн — выбрали политическую известность. Другие растворились в долгожданной внутренней безвестности.
Нудель выбрала ультраправую израильскую политику, вступая в конфликт с другими бывшими советскими евреями и даже давая показания по делу о клевете, возбужденному Щаранским против человека, который ложно утверждал, что тот был информатором КГБ. Нудель, верная своему духу противоречия, свидетельствовала против Щаранского.
Она поддерживала Игаля Амира, убийцу Ицхака Рабина, и выступала против вывода израильских войск из Газы. Она была разочарованной женщиной, которая так и не нашла постоянную работу в Израиле и негодовала по поводу того, как здесь обращаются с евреями из России. Тем не менее Нудель заслуживает доброй памяти: за ту работу, которую она проделала для поддержки других евреев еще в Советском Союзе, когда ее называли «ангелом-хранителем».
Мне кажется, что все успешные протестные движения нуждаются в том, чтобы в их авангарде находился строптивый, раздражающий и утомительный человек. Иначе мир не обратит на него внимания.
Наследники Нудель, не биологические, а по психотипу, — Грета Тунберг, Малала и две наши собственные жесткие еврейские женщины: Трейси-Энн Оберман и Рейчел Райли.
Поэтому в Суккот, в годовщину ее приезда в Израиль, я поднимаю бокал за Иду Нудель.
Jewish News, перевод Якова Скворцова
