Первая и вторая части здесь, и здесь

О многочисленных концертных и литургических исполнениях гимна Израиля мы рассказали в предыдущей, третьей части. Но еще одно исполнение заслуживает целой главы.

Ранней голодной и страшной послереволюционной весной в Петрограде расклеили афиши: «21—28 апреля 1918 года. Палестинская неделя. Концерты в пользу Фонда образования театра в Палестине при благосклонном участии Ф.И. Шаляпина».

Именно на этом концерте великий Шаляпин и спел «Атикву». Об этом много писали, особенно в еврейских изданиях — но, как правило, в них подчеркивали, что этот концерт — невероятное для Шаляпина исключение. Миф о меркантильности Федора Ивановича с упоминанием фразы «задаром только птички поют» сложился еще при его жизни. Но фразу выпустил в свет друг Шаляпина, замечательный, неоцененный, нелепо погибший актер Мамонт Дальский. А Шаляпин творил благо с юности, несмотря на собственную бедность. Впоследствии он финансировал два госпиталя и давал множество благотворительных концертов.

Интересный факт: в 1921 году при выдаче разрешения на выезд за границу у Шаляпина потребовали список его благих дел с момента революции – и общая цифра собранных средств превысила 250 тысяч рублей.

Концерт прошел в Петроградском Народном доме. В до- и послереволюционной России так назывались общедоступные просветительские учреждения, как правило государственные.

В одном из интервью президент Межрегионального Шаляпинского центра Юрий Иванович Тимофеев сказал: «Образ Шаляпина столь же необъятен, как и его география. Ко мне обратился атташе по культуре посольства Израиля: «Г-н Тимофеев, мы можем провести с вами вечер?» Я согласился, обзвонил наши отделения и попросил прислать материалы. Вскоре из Питера пришла ксерокопия афиши концерта, где Шаляпин исполнил на иврите песню «Атиква». Я пришел к г-ну Галану и сказал: «Вечер будет называться «Шаляпин поет “Атикву”». Получается, что коренной русак Федор Иванович поддержал создание еврейской оперы в Палестине. Как сложилась эта ситуация?

Все достаточно просто. Два музыканта нашли друг друга.

Еще в 1912 году Народный дом заключил контракт с Шаляпиным на участие в оперных спектаклях. Но Шаляпин придирчиво отбирал музыкантов для совместной работы. С дирижером Марком (Мордехаем) Голинкиным он познакомился на постановке оперы «Русалка» и пришел в восхищение.

Голинкин родился в 1875 году в еврейской колонии Излучистая Херсонской губернии; отец его умер еще до рождения сына. В Херсоне Голинкин прошел через ешиву, при этом учился музыке. Известный хазан Пинхас Минковский услышал композиции юного Марка и посодействовал, чтобы того взяли в хор одесской синагоги. Далее Голинкин учился по классу контрабаса и фортепиано в Варшавской консерватории, был признан лучшим в гармонии и композиции. Дирижировал в оперных театрах Ростова-на-Дону, Перми, Киеве, Харькове, Казани, Саратове. Потом стал главным дирижером Народного дома.

Мариинский оперный театр искал дирижера, и Шаляпин порекомендовал Голинкина. Но еврей не мог служить в Императорском театре. Лишь после революции это оказалось возможным, и Голинкин стал в Мариинке дирижером.

Решимость уехать в Палестину возникла после первой неудачи. Задолго до этого Голинкин читал издававшийся в Петербурге в 1881—1906 годах еврейский журнал на русском языке «Восход», статьи Владимира Жаботинского, сионистские труды лидера «Ховевей Цион» Леона (Иехуды Лейба) Пинскера и Теодора Герцля. С 1912 года он вынашивал статью «Храм искусств в Эрец-Исроэль» – о том, что возрождение страны не совершится без искусства на иврите, и в том числе без оперы.

Но сначала нужно было собрать средства на строительство оперного театра в Палестине. Созданный Голинкиным в Петрограде еврейский инструментальный квинтет «Зимра» выступал по всей России: доходы шли в соответствующий фонд. Тогда же Голинкин сумел убедить Шаляпина и других известных людей помочь. «Палестинская неделя» была организована по совету Максима Горького. Билеты были дорогими, но в большом зале Народного дома был не просто аншлаг: стоявшими были заняты все проходы. Доход составил 90 тысяч рублей.

Шаляпин спел «Атикву» на иврите и песню на идиш одного из первых и самых пылких своих почитателей Юлия (Йоэля) Энгеля «Лежит дитя в колыбели». К нашему горю записи на пластинку сделаны не были.

Но даже с этим концертом на строительство театра не хватило. В том же году Голинкин уехал в Палестину и создал там оперную труппу.

Долгие годы они с Шаляпиным переписывались. Голинкин предложил Шаляпину стать художественным руководителем Палестинской оперы. Но Шаляпин заболел и написал другу:

«Париж, 24 февраля 1938 года.

Дорогой Марк Маркович! Спасибо, друг, за чудное письмо. Мне было приятно, что Палестина и тамошние евреи помнят меня и мои порывы, которые я делал искренно и от всей души. Спасибо за приглашение приехать к Вам. К сожалению, я довольно серьезно захворал – расширение сердца. И не знаю, когда смогу снова взяться за работу. Кланяйтесь всем добрым евреям...

Душевно Ваш Ф. Шаляпин».

Израиль знает и помнит Шаляпина. Концерт «Волшебный мир оперы» прошел в Хайфе в рамках Шаляпинских чтений, приуроченных к 140-летию со дня его рождения, в 2013 году.

В мемуарах Голинкин написал: «Шаляпин дал в этом концерте право гражданства еврейской песне и обоим еврейским языкам на русской эстраде».