Наша героиня Диана Двир — очаровательная грузинская еврейка, серьёзный психолог со стажем, специалист, занимающийся изучением проявлений психических явлений личности в различных областях человеческой деятельности для решения научно-исследовательских и прикладных задач, а также с целью оказания психологической помощи, поддержки и сопровождения. Если заглянуть в теорию, психические явления, изучаемые психологом, включают в себя психические процессы, свойства и состояния личности в таких областях человеческой деятельности, как система здравоохранения, образование, сферы профессиональной деятельности, бизнеса, спорта, искусства, а также система социальной помощи и поддержки и др. Диана постигала основы психологии почти 10 лет, а сегодня с энтузиазмом развивает свое дело, продолжая совершенствоваться в своей профессии и получать новые знания.
- Диана, когда вы решили стать психологом?
- Моя мама кандидат психологических наук, и я всю жизнь мечтала также посвятить себя этому важному и нужному делу, другого профессионального пути для себя не видела, мне это было очень интересно. Перед окончательным выбором я с родителями еще раз обсудила свою будущую профессию. Чётко осознавала, что хочу помогать людям, лечить их, поддерживать. Специальность врача также рассматривалась, но, к сожалению, мне она не подходила — я чувствительна к виду крови. Кроме того, было понимание, что во многих ситуациях психологические проблемы влияют на возникновение соматических заболеваний. Поэтому выбрала психологию и поступила на соответствующий факультет МГУ, где получила специальность «Клиническая психология, психотерапия».
- Что было дальше?
- После шести лет обучения в университете я прошла еще трехлетнее повышение квалификации по специальности «Семейная системная психотерапия». В начале своей практики решила работать в дошкольном учреждении, понимая, что там я буду нарабатывать практику как со взрослыми (родители, педагоги), так и с детьми. Параллельно с работой психолога поступила на курсы повышения квалификации по дефектологии.
- Почему решили освоить еще и дефектологию?
- Во время работы почувствовала необходимость в получении знаний по дефектологии, чтобы понимать причины нарушения развития детей. Наука дефектология тесно связана с психологией в вопросах работы высших психических функций. Очень важно, чтобы психолог при работе с детьми мог дифференцировать различные нарушения развития и понимать, как правильно помочь ребенку. Профессия психолога требует разносторонних знаний о человеке и поэтому думаю, что меня ждет обучение длиною в жизнь. Например, сейчас ко мне приходит много клиентов с повышенной тревожностью и депрессивными состояниями, и для того, чтобы эффективно помогать им, я прохожу курсы повышения квалификации по терапии тревожных и депрессивных расстройств.
- Откуда идут ваши корни?
- Мы грузинские евреи, мои папа и мама родом из Грузии. Со стороны мамы — очень интересная история. Как мне рассказывал дедушка, Натан Элиашвили, грузинская еврейская община — одна из самых древних на Кавказе. Его дедушка был раввином, а его дядя, Н. Элиашвили, и Давид Баазов были первыми грузинскими сионистами, которые развивали культурную жизнь грузинской общины в Цхинвали и потом в Тбилиси, издавая, среди прочего, сионистский журнал. Они также боролись за выезд евреев в Израиль, и Натан Элиашвили возглавил первую алию в Израиль в 20-х годах 20-го века, написал книгу «26 веков вместе» про историю грузинских евреев. Мой отец жил в Тбилиси, он, как и мама, родом из Цхинвали. В 90-х годах моя семья переехала в Москву.
- Многие грузинские евреи прямо из Грузии переехали в Израиль, а вы оказались в российской столице. Почему?
- Да, в те времена все уезжали из Грузии. Так получилось, что мой папа с дядей сначала приехали в Москву и начали строить здесь бизнес, позже к нему приехала моя семья. А все остальные наши родственники с обеих сторон уехали в Израиль. Я родилась в Москве и очень люблю этот город. Планов переезжать в Израиль — пока нет. Но все мы знаем мудрое выражение «никогда не говори никогда», так как сегодня — всё возможно. Человек известен своей адаптивностью, умением преодолевать трудности и приспосабливаться ко всему, что происходит вокруг.
- Что из еврейских традиций вы соблюдаете в своей семье?
- Нас нельзя назвать очень строго соблюдающими людьми, но мы к этому стремимся, стараемся соблюдать традиции и законы кашрута, отмечаем все еврейские праздники, каждую пятницу отмечаем шаббат, устраиваем семейный ужин, посещаем синагогу.
- Какие блюда чаще всего можно встретить на вашем столе?
- Конечно, дома мы предпочитаем нашу любимую грузинскую кухню: долма, сациви, хачапури. Мама очень вкусно готовит.
- Как строится ваш рабочий день?
- Три дня в неделю работаю в детском саду, а остальное время веду свою частную практику и принимаю клиентов в уютном кабинете.
- А как же онлайн-консультации? Кажется, такой формат работы весьма удобен и клиенту, и специалисту…
- До пандемии, онлайн-сфера в области психологии не пользовалась особой популярностью, так как имеется масса аспектов психотерапии, реализуемых лишь при живом общении. Среди них: установление контакта, доверительные отношения и ряд других моментов, не позволявших психологам особо полагаться на онлайн-деятельность. Именно по этой причине психологи настаивали, что онлайн-сфера в психологии неэффективна, что нужно личное присутствие клиента на приеме. Но ковидный кризис всё перевернул, и психологи и их клиенты начали уходить в онлайн. Данная сфера стала развиваться, а мои коллеги, как и я, начали размышлять, как сделать онлайн-деятельность психолога более эффективной.
- Значит, онлайн-консультации вы совсем не проводите?
- Не совсем так. По воскресеньям все-таки работаю в онлайне с клиентами, живущими не Москве, либо ограниченными во времени, а остальных приглашаю в свой кабинет. Всё это — по той причине, что в моей практике живое общение – хотя бы в начале психотерапии — гораздо результативнее и продуктивнее, чем в онлайн-консультациях. В последних вижу ряд недостатков: то связь прерывается, то в комнату клиента кто-то заходит, прерывая нашу доверительную беседу. В общем, здесь кроется немало подводных камней. К тому же, я сама чувствую себя на работе немного иначе, чем дома, у экрана, взаимодействовать с людьми без посредства компьютеров и телефонов мне намного приятнее. В моем кабинете все подготовлено для клиентов, их ждут чай, кофе, теплая атмосфера. Выступаю за живое общение!
- Что изучает клиническая психология, которой вы обучались на психологическом факультете МГУ?
- Когда я обучалась, у нас на факультете был выбор между служебной и клинической психологией. Служебная психология предполагает дальнейшую работу психолога в компаниях, это близко к тому, чем занимаются HR-специалисты, проводящие отбор сотрудников на ту или иную вакансию, изучающие психологию соискателей вакансий. Служебная психология применяется там, где требуется взаимодействие с людьми, с коллективом, с командой, с максимальной продуктивностью людей на рабочем месте. А клиническая психология граничит с медициной и очень близка к медицинской практике. Более того, у клинических психологов есть право работать с клиентами как в системе здравоохранения, так и в системе образования, то есть последняя имеет более широкий спектр применения.
- Трудно ли вам проводить консультации с семейными парами, ведь в такой работе специалисту надо скорректировать мысли сразу двоих людей…
- Первыми за психологической помощью ко мне по обыкновению обращаются именно женщины, а я всегда приглашаю на консультацию, по возможности, всю семью, потому что если есть проблема, то она — системная. Работа психотерапевта гораздо эффективнее, если все члены семьи готовы слышать друг друга.
- Имеются ли заболевания, состояния, случаи, за которые вы, в процессе вашей частной практики, точно никогда не возьметесь?
- Сложнее всего специалисту приходится с кризисными состояниями своих пациентов. На данном этапе не работаю с химическими зависимостями и с экстренной помощью в ситуациях внезапной потери и утраты. Перенаправляю к психотерапевтам, которые специализируются в этих областях. В остальном, взаимодействую со всем спектром: детско-родительские отношения, развитие детей, супружеские отношения, суицидальные настроения у подростков, послеродовые депрессии. Каждый случай рассматривается мной индивидуально и только получения полной информации появляется понимание, как дальше работать. Все зависит от запроса и от случая.
- Что входит в ваши обязанности при работе в детском дошкольном учреждении?
- На мой взгляд, дошкольный возраст — самый важный в развитии детей. В этом возрасте в маленьком человеке закладывается основной фундамент всех психических процессов, формируется его личность. Чем меньше ошибок родители допускают в воспитании детей в этом возрасте, тем им легче в дальнейшем адаптироваться в социуме и обучаться. Детский сад — первая ступень и важнейший этап в социализации, развитии и становлении личности ребенка. В детском саду работаю с каждым ребёнком индивидуально, провожу диагностику. Конечно же выявляются дети с трудностями в адаптации, в развитии, в поведении и после этого провожу коррекционно-развивающую работу. Веду консультативную работу с родителями, потому что очень важно, чтобы они понимали, что трудности детей зачастую связаны не с их ленью или с плохим поведением, а с проблемами развития восприятия, внимания, мышления, памяти. Параллельно получаю запросы от родителей и от воспитателей по различным аспектам. Дети очень любят ходить на занятия, им нравятся методы арт-терапии, сказкотерапии, игротерапии, которые использую в работе.
- Каковы ваши планы на будущее?
- Сейчас, из-за всего, что происходит, мои профессиональные планы постоянно меняются. На данном этапе мне нравится развивать свою частную практику, стараюсь получить больше знаний, постоянно повышаю квалификацию. А чего ждать дальше — наверное, сегодня сказать сложно. У меня есть идеи и задумки на будущее, но последние два года показали, что нельзя строить долгосрочные планы. При этом постоянно убеждаюсь, что психологическая помощь требуется людям все чаще, учитывая нестабильность нашего мира.
- Как попасть к вам на прием?
- Всю информацию о том, как записаться на прием, и как он проходит, можно прочитать здесь.
