Противники готовящихся Израилем судебным реформам говорят в апокалиптических выражениях о конце демократии и, возможно, даже о конце самого еврейского государства. Известные израильтяне даже призывают к насилию, убийствам и гражданской войне, чтобы остановить принятие законодательства о реформе. Большинство протестующих не прибегают к насилию, но повторяют лозунг о том, что судебные реформы означают конец израильской демократии. Ни они, ни многие в Соединенных Штатах, похоже, не до конца понимают, что на самом деле представляют собой эти реформы и каковы мотивы их введения. Поэтому я хотел бы начать с объяснения того, что на самом деле представляют собой предлагаемые реформы, а затем обсудить, что, по моему мнению, стоит за яростным противодействием им.
Цели реформ
В целом, реформы направлены на изменение баланса ролей законодательной и судебной власти. Поскольку в Израиле нет конституции, эти роли никогда не были точно определены. В результате судебная власть в Израиле постепенно усилилась за счет законодательной (т.е. Кнессета и правительства), и именно эту диспропорцию стремятся устранить реформы:
Судьи больше не будут назначать себя сами.
Изначально судьи выбирались Кнессетом. Сегодня представители судебной власти и юридической профессии имеют постоянное большинство в комитете, назначающем судей, то есть израильские судьи назначают сами себя. Они не подотчетны избирателям и поэтому остаются закрытой группой, невосприимчивой к внешним влияниям и все больше отдаляющейся от народа. Предлагаемые реформы направлены на то, чтобы привести израильское законодательство в соответствие с другими демократическими странами, где судьи либо назначаются избранными народом представителями, либо избираются непосредственно народом, и таким образом лучше отражают его волю. Действующая израильская система, при которой неизбираемые представители юридической профессии назначают сами себя, в корне недемократична и требует изменений.
Судьи больше не смогут отменять законы и политические назначения.
Израильская судебная система назначила себя высшей политической инстанцией, отменяющей законы и политические назначения, принятые Кнессетом. Иногда они ссылаются на стандарт «разумности» в качестве основания для этого. Разумность субъективна, и то, что разумно для одного человека, не может быть разумным для другого. Ни в одной другой демократической стране разумность сама по себе не является основанием для вынесения правовых решений. Реформы устранят сложившееся положение, обеспечив порядок, при котором юридические решения будут основываться на законе.
Юридические советники будут консультировать, а не диктовать правительству.
Неизбираемые юридические советники внедрены в каждое министерство и присутствуют на каждом заседании кабинета министров. Эти «советники» присвоили себе право диктовать политику избранному правительству, чего нет ни в одной другой демократической стране. Предлагаемые реформы сохранят юридических советников, но подтвердят их роль как консультантов правительства в отношении юридических последствий конкретной политики. Однако окончательные решения останутся за избранным правительством, а не за неизбранными бюрократами.
Предложенные реформы по-прежнему позволят Верховному суду Израиля отменять законы, но только квалифицированным большинством голосов, после чего Кнессет будет голосовать за отмену решения Верховного суда.
Оппозиция против реформ
Даже оппозиция признает, что израильская система правосудия нуждается в реформе, однако ее риторика становится все более апоплексичной. Бывший премьер-министр Яир Лапид, проигравший на недавних выборах Нетаньяху, назвал предложенные судебные реформы «нападением на наши семьи, наших детей и наш образ жизни». Бывший премьер-министр Эхуд Барак заявил, что Израиль перестанет быть демократией в течение нескольких недель, назвал недавно избранное правительство Израиля «нелегитимным режимом» и заявил, что народ обязан отвергнуть его власть. Бывший начальник Генштаба Моше (Буги) Аялон и бывший генеральный прокурор Авихай Мандельблит назвали предложенные судебные реформы «государственным переворотом».
Другие пошли дальше, призвав к насильственному свержению недавно избранного правительства. Выступая перед 90 000 человек, мэр Тель-Авива Рон Хульдаи заявил, что «диктатуры могут стать демократиями только через кровопролитие». Бывший премьер-министр Эхуд Ольмерт прямо призвал к гражданской войне, заявив: «Необходимо перейти к следующему этапу, этапу войны, а война ведется не речами. Война ведется в битве лицом к лицу, лоб в лоб и врукопашную, и именно это произойдет здесь». Зеэв Раз, бывший боевой летчик, возглавлявший эскадрилью ВВС при бомбардировке иракского ядерного реактора в 1981 году, призвал к убийству премьер-министра Нетаньяху: «Если лидер ведет себя как диктатор, мы обязаны убить его».
Эта все более агрессивная риторика противников реформ столь же неоправданна, сколь и безответственна, и неизбежно приведет к насилию и гражданским беспорядкам, чего Израиль не может себе позволить. Протестующие уже блокировали членов правящей коалиции в их домах, чтобы помешать им проголосовать в Кнессете в пользу реформы. Сару Нетаньяху заблокировали в парикмахерской, она опасалась за свою безопасность, и ее пришлось спасать службе безопасности. Они также блокировали основные дороги, не давая простым людям добраться до работы. Полиция, пытавшаяся открыть дороги, подверглась нападению, и все это, по иронии судьбы, во имя защиты демократии.
Другая опасность: оппозиция настаивает на том, что судебные реформы разрушат израильскую экономику. Хотя фактической связи между предлагаемыми реформами и экономикой нет, психология всегда играет роль в экономике. Израильские технологические компании, чьи владельцы выступают против реформы, угрожают перевести свои капиталы и бизнесы за границу. Противники вполне могут создать самоисполняющееся пророчество, отпугивающее иностранных инвесторов и отправляющее израильскую экономику по нисходящей спирали.
Не менее разрушительным является эффект лжи оппозиции, направленной на заграницу, о том, что реформы означают конец израильской демократии. Это играет прямо на руку недоброжелателям Израиля и подрывает его авторитет среди других демократических союзников, которые считают общие ценности основой для своей поддержки еврейского государства. Лидеры оппозиции, выступающие с подобной риторикой, не должны забывать о потенциально серьезном экономическом и политическом ущербе, который они наносят стране.
Вместо того чтобы обсуждать и искать компромисс в Кнессете, оппозиция потратила два с половиной месяца на подрывные уличные протесты, требуя остановить законодательный процесс. Они явно надеются отложить принятие закона до весенних каникул в Кнессете и далее, надеясь, что правительство может пасть раньше, чем удастся довести реформы до конца.
Зачем такая срочность?
Однако правительство твердо намерено довести судебную реформу до конца, поскольку она является необходимым условием для проведения длинного списка других необходимых реформ, для осуществления которых это правительство было избрано. К ним относятся: прекращение разгула преступных группировок в арабской общине, восстановление закона и порядка в Негеве, где правительство в значительной степени утратило контроль и где действуют криминальные группировки бедуинов, и прекращение волны палестинского террора, в ходе которого израильтян убивают почти ежедневно. Самой неотложной задачей для правительства является решение иранской ядерной проблемы.
Ни одна из этих задач не может быть решена до введения в действие судебной реформы. Опыт прошлого показывает, что Верховный суд Израиля отменит любой закон, который сочтет «неразумным», и, скорее всего, будет препятствовать этим важным изменениям из-за своей антипатии к Нетаньяху и нынешнему правительству.
Почему такая истерия?
Независимо от того, согласен ли человек с предлагаемыми судебными реформами или нет, ничто в них не угрожает израильской демократии и не оправдывает мрачных прогнозов оппозиции. Судебные реформы не отменяют свободные и честные выборы, свободу слова или собраний, свободу прессы, свободу совести и любое другое демократическое право. В связи с этим возникает вопрос: почему такая яростная риторика и массовая истерия, что на самом деле возникает?
После правления в Израиле в течение первых трех десятилетий «Авода» впервые потеряла власть после избрания Менахема Бегина и его партии «Ликуд» в 1977 году. Это стало шоком для старой израильской элиты, которая демонизировала Бегина и утверждала, что его избрание принесет фашизм и конец демократии в Израиле. Когда Биньямин Нетаньяху стал лидером партии «Ликуд» и был избран премьер-министром, старые элиты направили свою ярость на него.
В течение многих лет оппозиция очерняла премьер-министра Нетаньяху, называя его «министром преступности» и устраивая шумные ночные протесты у его дома. Судебные органы на протяжении последнего десятилетия угрожали судом над Нетаньяху по различным сфабрикованным обвинениям. Когда они, наконец, были вынуждены представить свое дело в суде, оно развалилось, и один ключевой свидетель обвинения за другим опровергал утверждения прокуратуры.
Несмотря на все их усилия по уничтожению личности, большинство израильской общественности не принимает мнение оппозиции о Биби как о корне всех зол. Они неоднократно избирали Нетаньяху, сделав его самым долговременным премьер-министром в истории Израиля, и теперь снова переизбрали его премьер-министром.
Оппозиция — это в корне антидемократическое движение, которое не признает результаты выборов и принцип правления большинства. Это истерика старой израильской гвардии, которая не может смириться с тем, что общество отвергает ее лидерство на одних выборах за другими. В этом они винят Нетаньяху, которого они называют «волшебником». Настоящая причина недовольства старой гвардии Нетаньяху заключается в том, что он находится у власти, а они — нет.
Несмотря на постоянно сокращающееся представительство в Кнессете, старая элита продолжает сохранять значительную степень контроля над государством через судебную систему, СМИ, академические круги, армию и другие институты. Судебные реформы начинают угрожать их реальной базе власти и, следовательно, их насильственной реакции.
Коррупция среди элиты
Помимо нездоровой привязанности к власти, среди старой израильской элиты также существует значительная коррупция. Несколько ключевых свидетелей обвинения на процессе Нетаньяху заявили в суде, что прокуратура и полиция угрожали и пытались запугать их, чтобы они дали ложные показания против Нетаньяху. Уже одно это привело бы к немедленному снятию обвинений в любой нормально функционирующей правовой системе.
Другим ярким примером коррупции в нынешней судебной системе является Ави Хими, один из главных противников реформ, а до недавнего времени председатель Ассоциации адвокатов Израиля и комитета, который назначает судей. Одна из женщин-адвокатов недавно сообщила, что когда она пришла к Хими, чтобы попросить его рекомендации в качестве судьи, он совершил перед ней развратные действия, вообразив, что это сойдет ему с рук благодаря его властному положению. Другим ярым противником реформ является Эхуд Ольмерт, бывший премьер-министр, который был осужден и заключен в тюрьму по длинному ряду приговоров за взяточничество и коррупцию.
То, что такие морально несостоятельные люди считают себя вправе указывать израильскому народу и его демократически избранному правительству на опасность для демократии, свидетельствует о лицемерии и высокомерии старой израильской элиты. Судебные реформы являются необходимым условием для того, чтобы разрушить удушающий контроль элиты над страной и обеспечить более чуткое и подотчетное воле израильского народа правительство.
Times of Israel, перевод Якова Скворцова
