Еще в октябре прошлого года я писал о странном деле Гиля Офарима, популярного немецкого певца еврейского происхождения, который выдвинул обвинение в дискриминации на почве антисемитизма против сотрудника отеля Westin в Лейпциге (Германия). Дело, широко освещаемое немецкими СМИ, вызвало волну размышлений политиков об уровне антисемитизма в их стране, а его странные обстоятельства — интерес судебных экспертов.
Как выяснилось — и как многие опасались еще во время разразившегося скандала — утверждения Офарима оказались абсолютно ложными. Прокурор Лейпцига объявил в прошлый четверг, что со служащего отеля, обвиняемого в антисемитизме, полностью сняты все обвинения. Более того, самому Офариму предъявлены обвинения в клевете, настолько серьезные с юридической точки зрения, что могут привести к тюремному заключению, если суд признает его виновным.
Вывод судьи был сделан на основе результатов длившегося нескольких месяцев кропотливого расследования, которое включало в себя тщательный просмотр записей с камер видеонаблюдения со стойки регистрации отеля, несколько полицейских допросов Гиля Офарима и даже реконструкцию (следственный эксперимент) «инцидента», который, по утверждениям певца, дал ему право обвинить сотрудника отеля в антисемитизме.
История Офарима началась 5 октября прошлого года, когда певец попытался зарегистрироваться в отеле Westin после выступления в Лейпциге. В весьма эмоциальном видео в Instagram (признан экстремистской платформой и запрещен на территории РФ – прим. ред), которое быстро стало вирусным, певец сидит на ступеньках отеля Westin и держит в руках цепочку со звездой Давида, которую, по его словам, всегда носит на груди.
Срывающимся от возмущения голосом он рассказывает тысячам своих поклонников, что застрял в очереди на стойке регистрации и был возмущен, когда, по его словам, другие гости получили свои номера в отеле раньше него. Когда же Офарим спросил, почему его игнорируют, клерк якобы заявил ему: «Убери свою звезду с глаз долой и сможешь зарегистрироваться».
Каким бы уродливым ни был этот инцидент (если бы произошел на самом деле), он ни в коем случае не был бы самым отвратительным примером антисемитизма в Германии, который часто проявляется в насильственных нападениях и антиеврейских оскорблениях, гораздо более грубых, чем те, которые цитирует Офарим. Однако из-за локальной популярности Офарима и того факта, что он сын широко известного в конце 1960-х- начале 1970-х израильского поп-певца Аби Офарима, это дело вызвало бурю негодования в немецких СМИ.
Гиль Офарим с отцом
Политики и общественные деятели чуть не из кожи вон лезли, чтобы осудить инцидент. Тогдашний федеральный министр внутренних дел Хайко Маас сказал, что инцидент, о котором заявил Офарим, продемонстрировало необходимость того, чтобы все немцы выступили «плечом к плечу» против антисемитизма. Феликс Кляйн, федеральный уполномоченный Германии по борьбе с антисемитизмом, заявил, что он «потрясен тем, что человек подвергается дискриминации и антисемитскому нападению публично в оживленном вестибюле отеля». Глава еврейской общины Германии Йозеф Шустер заметил, что Офарим столкнулся с «повседневным, бытовым антисемитизмом, которому постоянно подвергаются евреи» в Германии.
Некоторые политики потребовали уволить сотрудника отеля, на которого указал Офарим. Карин Прин (ХДС), министр образования земли Шлезвиг-Гольштейн, призвала немедленно уволить обвиняемого клерка, а Катя Мейер, министр юстиции Саксонии, где находится Лейпциг, написала: «Антисемитизм в отеле Westin в Лейпциге невыносим. Это должно иметь последствия, и одних извинений недостаточно».
Гиль Офарим — немецкий рок-музыкант. Он выступает как соло, так и в качестве солиста групп Zoo Army и Acht. Также он работает актёром, артистом дубляжа и радиоведущим. Гиль ― сын израильского певца Аби Офарима (1937—2018) и его третьей жены Сандры. Гиль говорит на иврите, немецком и английском языках, свои песни исполняет на немецком и английском. Гиль Офарим на сцене с 15 лет.
Эти эмоции были, в основном, благородными и оправданными (хотя призывать кого-то уволить без надлежащей правовой процедуры вряд ли честно и демократично). Кроме того, заявление Офарима в очередной раз привлекло внимание к вполне реальной проблеме антисемитизма в Германии. Однако в течение двух недель после предполагаемого инцидента в его истории появились трещины.
Кадры с камер видеонаблюдения из вестибюля отеля, опубликованные немецкими новостными агентствами, показали, что у Офарим во время регистрации в отеле не было, по крайней мере, поверх одежды, на груди цепочки со звездой Давида, именно которое, по его словам, вызвало антисемитские комментарии служащего отеля. Затем выяснилось, что сам сотрудник, обвиненный в антисемитизме, подал против Офарима за клевету на следующий день после предполагаемого инцидента. Затем в интервью СМИ певец стал тревожно неточным в деталях, а однажды на вопрос о том, был ли у него на шее Магендовид во время инцидента в отеле, беззаботно ответил: «Все мои знакомые знают, что я всегда его ношу». Завершили картину несколько допросов в полиции, которые выявили несоответствия в рассказе Офарима о том, что произошло — или и не происходило вовсе.
После завершения расследования в тщательно сформулированном официальном заявлении прокурор Лейпцига подчеркнул очевидность того факта, что инцидента, описанного Офаримом, «на самом деле не было». И теперь сам певец обвиняется в довольно серьезном преступлении - фабрикации акта дискриминации.
Во всей этой ситуации прослеживается абсурд и некая несправедливость. В прошлом году в Германии на 30% увеличилось количество антисемитских актов насилия, было зарегистрировано более 3000 инцидентов — и это лишь часть от реального числа, поскольку исследования говорят о том, что многие пострадавшие от антисемитских преследований в Германии часто не пишут заявления в органы. Некоторые из инцидентов были связаны с теориями заговора COVID-19, которыми упивалась Германия в период жестких коронавирусных ограничений, но гораздо больше пришлось на май прошлого года, когда 11-дневный конфликт между Израилем и ХАМАС в Газе вызвал во всем мире волну антисемитской агитации и насилия на почве ненависти к Израилю. Кроме того, за последнее десятилетие количество антисемитских инцидентов растет из года в год, что, безо всякого сомнения, свидетельствует о том, что страна, с которой начался Холокост, не смогла за десятилетия после него искоренить застарелую ненависть.
Однако ничто из вышеперечисленного не оправдывает немыслимый поступок Офарима. Осознание насущной необходимости дать отпор антисемитизму в Германии не должно закрывать нам глаза на явную несправедливость обвинения невиновного человека в столь гнусных предрассудках, как, по всей видимости, поступил музыкант. И в мире, который нередко сегодня зависим от болтовни в социальных сетях, Офарим дал мощный повод для дискурса о том, что «евреи сегодня сильно преувеличивают антисемитизм», либо же «слишком много говорят о Холокосте, случившемся 80 лет назад».
Иными словами, своими действиями Офарим значительно усложнил работу тех, кто борется с настоящим антисемитизмом в Германии. Но сюда примешивается и важный урок осторожности в выражениях, поскольку ни один немецкий политик не должен был высказываться столь определенно без надлежащего расследования утверждений певца. Не говоря уже о том, что если в следующий раз кто-то сообщит о подобном происшествии — особенно о работниках сферы обслуживания в гостинице, ресторане или аэропорту, — фальсификация Гиля Офарима вполне может побудить власти к недоверию такой жалобе с последующим ее отклонением.
Можно только надеяться, что за текущей новостной повесткой перепетии этого инцидента быстро забудутся. Что же касается Гиля Офарима, то ему лучше не открывать рта на публике, если он не поет.
Перевод с JNS Виктора Балагулина.
