Путь в космическую радиосвязь для одного конструктора начался с простого детекторного приёмника.
Минули тяжёлые 1418 дней Великой Отечественной войны. Гитлеровская Германия безоговорочно капитулировала. Страна стала возвращаться к мирной жизни. Во время войны по требованию властей люди сдавали на хранение радиоприёмники — дабы несознательные граждане не травились вражеской пропагандой и не распускали панических слухов. Однако с окончанием боевых действий далеко не все смогли вернуть свои «радиофорточки в мир». Что-то пропало, сгинуло под бомбёжками, что-то пустили на детали, перераспределили, вручили «ответственным товарищам» или попросту стащили. В СССР возник дефицит приёмников. Те, что могла выдавать промышленность, стоили дорого, и многим были не по карману.Коробочка из дерева или карболита с пятью антенными гнёздами, входом для штекеров наушников и небольшой рукояткой, под названием «Комсомолец» (наушники прилагаются, цена — 40 рублей) появилась в магазинах ширпотреба и деревенских ларьках в послевоенном 1947 году. В стране тогда вели вещание 40 длинноволновых и 40 средневолновых радиостанций. Причем большинство из них были мощные, с
большим радиусом действия; они охватывали территорию с 80% населения. Устройство позволяло слушать весь доступный эфир без посторонних источников питания — архиважно для периода восстановления хозяйства!
Создателем приёмника был демобилизованный боец-штрафник и бывший сиделец, гениальный радиоинженер Мурад Капланов. В нём слилась воедино кровь кумыкских князей и евреев из династии книжников и раввинов.
Родители Мурада встретились в Париже — оба учились в Сорбонне. Юный князь Рашид постигал тонкости юриспруденции, а Элька Хаимовна Аршон училась на врача. Любовь вспыхнула, как лесной пожар. Родители были против свадьбы, князю грозили лишением наследства, да только Рашид и Элька хотели быть вместе не ради мирских благ.
Три года не могли простить своевольного князя и его жену родители, но потом сменили гнев на милость — у супругов родились дети — дочка Фатьма и сын. Мурад появился на свет 15 апреля 1915 года во Владикавказе.
Рашид и Элька всерьёз занимались самообразованием, прекрасно знали историю. Рашид владел как минимум восемью языками: русским, французским, турецким, английским, немецким, арабским, кумыкским и азербайджанским. Элька Хаимовна хорошо пела, танцевала, писала стихи и тянула воз семейных забот, пока её любимый муж отстаивал права народов Северного Кавказа. Рашид работал в комиссии по реформе законодательства при Министерстве юстиции и преподавал право в Школе судей, а впоследствии был педагогом Московского Института востоковедения.
Воспитанию и образованию детей в семье уделялось очень большое внимание. До революции при малышах даже была гувернантка – француженка.
Во время гражданской войны Рашида сначала чуть не расстреляли деникинцы, а с приходом на Кавказ Советской власти он снова томился в камере приговорённых. На этот раз — за «происхождение, национализм и контрреволюцию». Спас его Орджоникидзе, которого с другими большевиками князь не раз прятал у себя дома от охранки. Семью Каплановых отправили в столицу — «для надзора и исправления».
В Москве Мурад окончил школу и поступил на радиотехнический факультет Московского энергетического института. Юноша увлечённо учился, следил за последними достижениями в области радио, читал журналы и специальную литературу на нескольких языках, и, сдав блестяще последние экзамены, получил диплом инженера-электрика. Его будущность казалась заманчивой и завидной — специалиста по «производству аппаратуры для установок радиосвязи» с удовольствием взял бы на работу любой исследовательский институт соответствующего профиля или секретный ящик. Собственно, не имея диплома, Мурад уже трудился инженером в Научно-исследовательском кинофотоинституте. Однако судьба развернулась в один момент. В октябре 1937 году арестовывают Рашида Капланова. Обвинение гласило: «активное участие в контрреволюционном движении и антисоветской националистической террористической организации». Обвинение ложное — просто властные кланы сводили счёты с людьми, близкими к Орджоникидзе. На защитника князя Рашида надеяться не приходилось — Серго не стало ещё в феврале. Приговор — «высшая мера социальной защиты», — был приведён в исполнение 10 декабря. Эльку Хаимовну отправили в казахстанские степи, где она до окончания ссылки проработала врачом, мотаясь от селения к селению на открытой всем ветрам телеге и спасая больных.
А Мурада вместо лаборатории, радиодеталей, схем и открытий ждал лагерь: осудили по статье 58-12, «недонесение о достоверно известном готовящемся или совершенном контрреволюционном преступлении». Что ж, и доносчиком Мурад Рашидович точно становиться не собирался, и доносить было не о чем. Срок в 5 лет он отбывал в исправительно-трудовом лагере строгого режима под Ухтой. Потом — «вольное поселение» и работа киномехаником при том же Ухталаге. Но в 1943 году Капланову удаётся попасть на фронт связистом в составе «штрафников». За Мурадом не числится военных наград, однако судимость снимут. После демобилизации рядового Капланова командируют в московский «почтовый ящик» - институт радиосвязи (МНИИРС). Судьба, сделав мёртвую петлю, вернулась на исходное место. Отца уже не было в живых, а мама осталась в Казахстане — не могла, как истинный доктор, бросить на произвол судьбы недужных. Мурад же приступил к работе в должности инженера. Но уже в ноябре того же года он — начальник лаборатории.
Первая разработка Капланова — тот самый «Комсомолец», — в 1947 году победила в общесоюзном конкурсе на массовый детекторный радиоприемник. Устройство выпускалось в огромных количествах на радиозаводах СССР до середины 1950-х.
Далее Мурад стал настоящим «садовником»: его лаборатория создала нескольких радиостанций различного назначения. Все — с названиями из царства Флоры: «Клен», «Тополь», «Кипарис», «Акация», «Дуб», «Сирень», «Пальма». За такой «дендрарий» в 1949 г. он был награжден знаком «Почетный радист СССР». Потом вышла из печати монография Капланова и Левина «Автоматическая подстройка частоты». Книга трижды переиздавалась и была переведена на несколько иностранных языков. В 1954 г. Мурад Капланов получает первое авторское свидетельство. А всего у Мурада Рашидовича таких свидетельств будет пять.
В 1957 году над планетой Земля радиоволны понесли ставшее знаменитым «бип-бип-бип»: СССР вывел на околоземную орбиту первый в мире искусственный спутник. В его создании принимал участие и Мурад Капланов, отвечавший за радиообеспечение полёта.
С этого проекта началось его многолетнее сотрудничество с Сергеем Королёвым.
Немедленно встал вопрос об использовании космических аппаратов в качестве ретрансляторов для передачи информации на большие расстояния. Ответственность за решение этой сложнейшей задачи Королёв возложил на главного конструктора средств и систем космической связи Капланова. Начиналась «космическая гонка» США - СССР. Вероятность выполнения задания по организации дальней связи вызывала у многих западных экспертов серьёзные сомнения. В докладе ЦРУ президенту Эйзенхауру успокоительно сообщалось: «задача превращения простого спутника в космическую лабораторию связи находится за пределами сегодняшних научных знаний».
Исследования начались с расчётов орбиты спутника связи, показавших: при выводе спутника на «геостационар» четырехступенчатая ракета, способная вывести почти тонну полезного груза к Венере, из-за необходимости совмещения орбиты с экваториальной плоскостью не потянет более 100 кг. От «геостационара» отказались. Решено было обеспечить выход на высокоэллиптическую орбиту, чтобы спутник одновременно «видел» Москву и Владивосток в течении 8-9 часов. На такую орбиту уже можно было «забросить» полторы тонны груза!
В процессе работы над спутником «Молния-1» конструкторы, возглавляемые Каплановым, создали такие блоки, как бортовой ретранслятор, система управления, следящие за Землей остронаправленные антенны, наземные станции. Мурад предвидел, что нарушение связи по вине ретранслятора грозит скомпрометировать саму идею системы космической связи. Этим обосновывался выбор только одной частоты по линии «земля» – «борт» (800 МГц) и по линии «борт» – «земля» (1000 МГц).
Эскизный проект «Молнии-1» был закончен в 1962 году. Первый запуск с космодрома Байконур осуществили через два года. А в 1966 «Молния» уже обеспечивала первый в мире космический телемост Москва – Владивосток. Работами руководил Мурад Рашидович.
Вспоминая его, коллеги отмечали: Капланов нёс в себе другую эпоху. Голос его отличался мягким тембром, однако, когда требовалось, он мог говорить громко.
«Его речь звучала, как музыка, грамотная и абсолютно корректная», — рассказывал один из ближайших соратников Мурада, Борис Черток.
Этим-то голосом, чуть посмеиваясь, Капланов рассказывал о трудностях в создании «Молнии»:
— Не заработали наши передатчики, а у американцев уже заработали. Нас вызвали в ЦК… И возникла там такая обстановка, что тебя самого готовы запустить на орбиту без ракеты и скафандра…
«Молнией» дело не ограничилось. На её базе группа Мурада разработала линейку спутников связи этой серии, а на их основе - Единую Систему Спутниковой Связи. Потом страна получила первую в мире спутниковую распределительную телевизионная сеть «Орбита» с цифровой системой информации. В лаборатории Капланова — истоки «Ручейка» (секретной многоканальной системы уплотнения цифровых потоков информации). Все разработки Мурада использовались в оборонной промышленности и в народном хозяйстве. Станции слежения за ракетами и цветное телевидение на всей территории СССР — его заслуга. Ирония судьбы заключалась в том, что каждый раз, когда Капланов заполнял очередную анкету с вопросами о социальном происхождении и родственниках, то от его ответов кадровики и сотрудники секретного отдела хватались за сердце и принимали кто валидол, а кто и «соточку». Ведь конструктор отвечал честно: «отец до революции — землевладелец, после — адвокат, осуждён как враг народа; один дядя проживает а Париже, другой — в США, супруга — Капланова (в девичестве - Рамбах) Лилиана Исаевна, родилась в Харбине»... И в КПСС Мурад не был — отказывался, хотя предлагали, несмотря на нюансы биографии.
С конца 50-ых Мурад Рашидович по совместительству работал сначала во Всесоюзном энергетическом институте, а затем в Московском институте радиотехники, электроники и автоматики. В 1963 году он возглавил кафедру «Конструирование и производство радиоаппаратуры». В начале 70-ых Капланов полностью перешел на педагогическую работу в МИРЭА и стал основателем новой специальности: «Конструирование и технология производства радиоаппаратуры». Не зря его сотрудники отмечали одну особенность этого незаурядного человека: как никто другой, умел он довести до стадии промышленного внедрения все разработки аппаратуры и систем, главным конструктором которых являлся, преодолевая все бюрократические и ведомственные препоны. Власти высоко ценили бывшего «сына врага народа» и бойца-штрафника: дважды вручали ему орден Трудового Красного Знамени и дважды присуждали Государственную премию СССР.
Всю жизнь Мурад Капланов посвятил конструированию уникальной космической аппаратуры и передаче знаний новому поколению. Невзгоды, переживания и труды сказались на его здоровье — Мурад Рашидович пережил два инфаркта. Предчувствуя скорый уход, он рискнул отправиться в особое путешествие: повидать места, откуда были родом его предки со стороны отца. Он посетил Махачкалу, Буйнакск, Дербент и Аксай, прогулялся в Тарках (столице его предков шамхалов Тарковских), сфотографировался на склоне Тарки-тау.
Сердце одного из первооткрывателей эры космической радиосвязи остановилось 29 мая 1980 года.
P.S.
Супруга Мурада Рашидовича, Лилиана Исаевна — старшая сестра Наума Гребнева, поэта, переводчика народной поэзии и классических поэтов Кавказа и Востока, автора перевода стихотворения Расула Гамзатова «Журавли», ставшего словами знаменитой песни.
Сын учёного, названный в честь деда Рашидом (1949 - 2007) стал известным историком, специалистом по иудаике, преподавал в МГУ. Он был председателем Еврейского исторического общества, членом Совета Всемирной Ассоциации иудаики. Рашид Мурадович владел 36-ю языками. На нем прервался древний род Каплановых по мужской линии. Захоронен по иудейскому обряду на еврейском кладбище в Малаховке.
