Я уже не помню кто и у кого брал когда-то интервью, но мне запомнился вопрос журналиста, ответом на который собеседник должен был охарактеризовать свои политические, этические, эстетические, короче, все свои взгляды. Вопрос звучал так: «Агнон или Оз?».
В двух этих именах классиков израильской литературы концентрируются два дихотомических мировоззрения современных израильтян — «правое», основанное на авторитете Торы, поучениях наших мудрецов, на традиционных ценностях еврейского народа, и «левое», выросшее из приверженности образованных евреев общечеловеческим гуманистическим идеалам, идеям социальной справедливости, сочувствия всем угнетенным и «проклятьем заклеймленным». Амос Оз был радикально «левым», и его политическая позиция была известна, может быть, даже больше, чем его творчество. Ведь сейчас публицистику читают активнее, чем беллетристику.
Амос Оз был стопроцентным израильтянином, переделавшим свою «галутную» фамилию Клаузнер на ивритский манер. Он родился в 1939 году в Иерусалиме, в интеллигентной семье, происходившей из Российской Империи, с пятнадцати лет жил в кибуце, служил в армии, принимал участие в Шестидневной войне в составе танковых войск на Синайском полуострове и в войне Судного дня на Голанских высотах, дважды был ранен, но по своим взглядам не был «ястребом». Это особенность Израиля — боевые офицеры и генералы здесь редко бывают «ястребами».
Во всем мире «прогрессивная общественность» любит израильских деятелей культуры, придерживающихся «левых» взглядов. Но ведь Амоса Оза любили и ценили не только за это! Произведения писателя изданы на 38 языках в 36 странах мира. В 1997 году президент Франции Жак Ширак наградил его орденом Почётного легиона. С 1991 года Оз — действительный член Академии языка иврит. Он был удостоен Премии имени Бялика (1986), Премии Израиля по литературе (1998), Премии Гёте (2005), премии Кафки (2013), звания Почётного доктора Антверпенского университета (2008). В 2009 году Оз считался основным претендентом на Нобелевскую премию по литературе, но в итоге её получила германская писательница.
В Израиле о писателе остро спорили, его уход всколыхнул новую волну дискуссий. Литератор и журналист Юрий Моор так написал в фейсбуке: «Парадокс Амоса Оза – трагедия? – состоит в том, что он писал на иврите для тех, кто хочет отдалиться от иврита и еврейства. Его в эти дни с пеной у рта защищают именно те, кто предпочитают читать на английском, русском, французском… Для писателя это – удар ножом. В данном случае – удар ножом ему в спину, от своих. Высокомерными нападками на простых носителей иврита Оз как бы рубил сук, на котором сидел, на котором могли бы расположиться его книги». На это возразила поэтесса Виктория Орти: «Оз почти тридцать лет преподавал на факультете ивритской литературы, он был профессором, масса студентов прошли его курсы, все — внутри иврита... У него-то иврит был бесподобный, редкостный, литературный. И молодые жадно тянулись к нему, это было вне политики, очень умный, тонкий, необыкновенно знающий историю Израиля. Он был левым, безусловно, но это никак не влияло на качество и уровень писателя и преподавателя».
И если успех в Европе ещё можно как-то увязать с модным в интеллектуальных кругах сочувствием «страданиям палестинского народа», то признание в России, где «правые» израильские политики обычно пользуются симпатией, никак с общественной позицией писателя не связано. В 2018 году Амос Оз стал лауреатом российской премии «Ясная поляна» в номинации «Иностранная литература». Лев Николаевич Толстой, чьё имя и отчество Амос Оз точно и красиво выговаривал по-русски в своих лекциях на любом языке, конечно же, был внимательно прочитан израильским романистом. В его романе «Мой Михаэль» (1968), включённом Международной ассоциацией издателей в список ста лучших романов XX века, слышны отзвуки русского романа, начинающегося фразой «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Явление Оза российской публике было ярким и эффектным: он выступил с блестящей лекцией на презентации своего последнего романа «Иуда», за который была присуждена российская литературная награда. Проблематика романа, конечно, не самая приветствуемая в приличном еврейском обществе, зато в России начитавшаяся Булгакова интеллигенция, как нигде, интересуется нецерковным взглядом на историю Иисуса из Назарета. Многочисленным зрителям российского Первого канала Амос Оз был представлен в диалоге с Владимиром Познером. Кто бы мог подумать, что этот харизматичный и темпераментный, говорящий по-английски израильтянин, обладающий цепкой памятью, пользующийся риторическими приемами и сразу овладевающий телевизионной аудиторией, борется с тяжелым недугом и стоит на пороге ворот в иной мир? Общение с читателями России, в прошлое которой уходят корни его предков, стало финальным аккордом жизни и творчества израильского классика. Амос Оз умер через месяц после выхода интервью на телеэкран. Но теперь в России у его книг будет много читателей.
