Популярное в Израиле мнение гласит, что на Востоке понимают только силу. А как писал Киплинг, «Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут». Израиль, как ни крути, — Восток.  И , здесь чего-либо можно добиться только силой. С этим согласны все – и левые, и правые, и светские, и ультраортодоксы, и инвалиды, и профсоюзы. Правда, и силой не всегда удается добиться желаемых результатов, но зато участники протеста могут, как герой фильма «Полет над гнездом кукушки», заявить: «По крайней мере, я пытался».

В марте 1971 года состоялась первая несанкционированная демонстрация этого движения перед зданием иерусалимского муниципалитета, которая была жестко разогнана.  В демонстрации принимали участие в основном молодежь и подростки. Мэр Иерусалима Тедди Колек был возмущен, что демонстранты «вытоптали траву» перед мэрией. Еще через месяц состоялась встреча представителей «Черных пантер» с главой правительства Голдой Меир. Ребята говорили о безработице и жилищной проблеме, бедности и дискриминации. «Железной леди израильской политики»  было удобнее не углубляться в эти больные вопросы, мало понятные ей и ее ашкеназскому окружению, а перевести все в русло «подростковых проблем», которыми надлежит заниматься социальным службам. После этой встречи она назвали их «несимпатичными парнями». Что ж, они действительно были «несимпатичны» истеблишменту, да и доминировавшим тогда в Израиле ашкеназам, так же, как несимпатичны большинству «белых» израильтян протестующие ныне «эфиопские» подростки.

18 мая 1971 года состоялась большая – около 7 тысяч человек — демонстрация в Иерусалиме, «Ночь пантер», как ее потом назвали. Она вылилась в  массовые беспорядки и столкновения с полицией. Демонстранты швыряли в полицейских бутылки с «коктейлем Молотова» и камни. 20 человек было госпитализировано, около 80 арестовано.

Что ж, еще одна классическая израильская поговорка гласит: «Что не поддается силе, поддается большей силе». После этого игнорировать ситуацию стало невозможно,  и был создан общественный комитет для решения проблем интеграции «мизрахим». Этот комитет был вынужден признать, что существует проблема дискриминации на всех уровнях. Он наметил ряд мер для исправления положения, было запланировано выделение бюджетов. А борьба «восточных» евреев перешла в политическую стадию. Правда, финансовые решения комитета  так и не были реализованы, потому что случилась Война Судного дня и стало не до того. Зато многие лидеры «Черных партер» реализовали себя на политическом поприще. Несколько из них, в том числе и неформальный их лидер Чарли Битон,  стали депутатами кнессета. А самую яркую карьеру сделал Давид Леви. Да-да, он тоже в молодости был среди «Черных пантер»! Это потом он занимал множество министерских постов, включая должности заместителя главы правительства и министра иностранных дел. Лидер «Ликуда» Менахем Бегин умело поймал волну протестов «мизрахим», и на этой волне свершился переворот («маапах») 1977 года.  Ликуд впервые пришел к власти. И хотя и сейчас выходцы из восточноафриканских стран  жалуются (и не безосновательно) на дискриминацию, нынешнее  положение этой общины не сравнить с ее положением полвека назад. И немалую роль в ее продвижении сыграло то самое буйное движение «Черных пантер».

Реплика в сторону: в 1999 году в Беэр-Шеве было создано молодежное движение «Русские пантеры», вдохновленное опытом «Черных пантер». Они протестовали против дискриминации русскоязычной общины, но движение не нашло поддержки даже внутри самой общины и распалось спустя год.

«Кровавый» бунт «эфиопов»

В восьмидесятых годах было несколько случаев вспышек протестной активности. Правда, в основном, это было связано с антивоенным движением против Первой Ливанской войны.

Середина 90-х годов была ознаменована «кровавым» бунтом «эфиопских» евреев.  «Кровавым» я его называю потому, что он возник из-за пролитой, а точнее – вылитой крови. Израильские журналисты докопались, что на станциях переливания крови просто выливают кровь, взятую у доноров выходцев из Эфиопии. Объясняли это тем, что в этой крови может оказаться вирус ВИЧ. Отказать в приеме крови означало бы открытую дискриминацию. А проверка на отсутствие вируса требовала много времени из-за инкубационного  периода вируса. Поэтому применялась такая циничная практика – кровь у доноров брали, но потом выливали.

Возмущение эфиопской обшины было бурным, тоже сопровождалось беспорядками и полицейским насилием. На мой взгляд, гнев «эфиопов» был вполне оправдан. Правда, в русскоязычной общине тогда вовсю оправдывали эту практику, статьи в русскоязычной прессе отдавали почти нескрываемым расизмом… Как, впрочем, и комментарии в русскоязычном секторе израильского интернета сейчас. Однако, после этих бурных протестов очень быстро было найдено техническое решение проблемы. Взятая у эфиопских доноров кровь стала использоваться не для переливания, а для приготовления различных медицинских препаратов из крови. Как видим, понадобились бурные демонстрации, чтобы найти правильное решение, что еще раз подтвердило тезис, что в нашей стране чего-то можно добиться только силой.

Октябрь 2000 года

Впрочем, во время беспорядков в арабском секторе в октябре 2000 года сила протесту не помогла, потому что столкнулась с большей силой. С арабами, в отличие от «эфиопов» и ультраортодоксов,  полиция не церемонилась. Тогда было убито 13 буйствующих демонстрантов. Спустя девять лет, в октябре 2009 года, Государство Израиль признало свою ответственность за гибель 7 из 13 арабов, и выплатило семьям погибших компенсации в размере 1 100 000 шекелей за каждого погибшего. Хотя за год до этого юридический советник правительства Мени Мазуз постановил, что против полицейских, подозреваемых в непредумышленном убийстве 13 израильских арабов, не будет подано обвинительное заключение. Как впрочем, потом было во всех случаях убийства полицейскими «эфиопов».

В борьбе за социальные перемены

Лет десять назад  популярной формой социального протеста являлись самовольные палаточные  лагеря бездомных. Я лично наблюдал историю двух таких лагерей. Один из них года полтора «функционировал» в парке неподалеку от железнодорожной станции Савидор в Тель-Авиве. Палатки были увешаны плакатами с протестами и требованиями.

Второй такой лагерь был разбит в городском парке Реховота, где я тогда жил. Полагаю, по стране таких было немало.  Но никакого интереса и отклика у общества и реакции властей они не находили. Ведь они не поджигали покрышки и не перекрывали дороги. И были разве что рассадниками антисанитарии.

Несколько по-другому выглядел палаточный лагерь на бульваре Ротшильда весной-летом 2011 года. Это был уже не лагерь бездомных, а нечто похожее на коммуну хиппи образца 60-х годов. Здесь «протестовали» уже не нищие и  бесправные, а продвинутая молодежь из среднего класса, возмущенная социальной политикой правительства,  дороговизной жилья и жизни вообще. Было весело: ночи напролет звучали песни под гитару, пили пиво и не только, курили травку. В гости к обитателям (которые, впрочем, иногда на ночь уходили в свои или родительские квартиры) приходили селебритиз, сопровождаемые тележурналистами, лагерь охотно посещали политики всего политического спектра (кроме разве что ультраортодоксальных и арабских). Быт жителей в домах на самом престижном израильском бульваре  превратился в сущий кошмар.

Параллельно каждую неделю на исходе субботы проводились массовые демонстрации в Тель-Авиве, которые вскоре превратились  в хэппенинг с выступлением модных рок-групп, других популярных артистов и -опять же — политиков и кандидатов в политики всех мастей. Апофеозом этого протеста стала 400-тысячная демонстрация. В итоге правительство Нетаниягу было вынуждено отреагировать, создав комиссию во главе с профессором Мануэлем Трахтенбергом. Комиссия разработала целый ряд предложений, которые по давней израильской традиции не были реализованы. Зато на волне этого протеста, как и на волне протеста «Черных партер» были сделаны блестящие политические карьеры. Тележурналист Яир Лапид создал партию «Еш атид», которая, используя лозунги этого протеста, на выборах в 2013 году получила 19 мандатов. Депутатами кнессета стали неформальные лидеры тех демонстраций Ицик Шмули и Стаф Шафир, несколько дней назад конкурировавшие в борьбе за пост председателя партии «Авода». А в социальной политике правительства, увы, ничего не изменилось…

Инвалидные коляски на шоссе Аялон

Пару лет назад Израиль столкнулся с демонстрациями инвалидов, перекрывавшими основные автомобильные артерии страны. Как и на днях во время протестов «эфиопов», тысячи израильтян стояли в пробках, опаздывали на важные встречи и на самолеты. В социальных сетях, естественно, возмущались:  почему должны страдать люди, которые никак не были повинны в унизительном материальном положении  инвалидов. Но кто бы в правительстве, да и в обществе стал бы обращать внимание на протесты этих несчастных, если бы они не выбрали такую экстремальную форму протеста? И они добились своего! Правительство изыскало средства, пусть и не в объеме требований инвалидов, на повышение их пособий.

Положа руку на сердце…

И вот сейчас мы были свидетелями протеста эфиопской молодежи после убийства (возможно и непреднамеренного) юноши.  Протеста, сопровождавшегося тотальным перекрытием дорог и вандализмом, от которого пострадали десятки тысяч израильтян. Мне легко обозревать со стороны – я в пробках не стоял. Я прекрасно понимаю гнев и возмущение пострадавших от этих действий ни в чем неповинных израильских граждан. Но, положа руку на сердце, скажите: если бы «эфиопы» проводили мирные организованные демонстрации, стал бы министр внутренней безопасности объявлять о создании специального органа по выявлению случаев проявления расизма в полиции и борьбе с этим явлением? Стали бы в канцелярии главы-правительства собирать срочное совещание по вопросам интеграции репатриантов из Эфиопии и принимать решение, как и в случае после протестов «Черных пантер», о создании специальной комиссии по этому вопросу?  Эти протесты еще раз подтвердили известное всем правило: чтобы в Израиле быть услышанными надо очень громко кричать, как в прямом, так и в переносном смысле.

А то, что, как говорят сейчас, многие израильтяне стали хуже относиться к «эфиопам», так они и до этого относились к ним с ксенофобией. Просто тогда она была более скрываемой, а сейчас появился повод выплеснуть ее наружу. Как это происходит и с антисемитизмом, когда это становится дозволенным.

Источник: Детали