Путь отважного сержанта Давида Фудима от Берлинской стены до Стены Плача был наполнен как страшными, тяжелыми военными событиями, так и чередой удивительных, невероятных случайностей, спасших ему жизнь. Свои дни наш герой завершил в еврейском государстве. О славной судьбе этого мужественного ветерана беседуем с его дочерью, израильской раббанит Ривкой Гдалевич.
- Откуда родом ветеран Великой Отечественной войны Давид Фудим?
- Он родился в еврейской семье в Одессе в 1923 году, играл на фортепиано, прекрасно владел словом, писал прозу и стихи, знал языки. Кроме него, родители воспитывали его младшего братика. Из поколения молодых людей этого года рождения выжили немногие, по статистике — три человека из ста, остальных забрала война. Давид тоже ушел на фронт, единственный из своей семьи, и прошел всю войну связистом. Сначала, в первые же дни нападения Германии на СССР, его послали на Курсы укомплектования командного состава КУКС. Вокруг стояла страшная неразбериха, советская армия несла огромные потери, убивали как командиров, так и рядовых. Все близкие Давида, оставшиеся в осажденном городе, погибли в гетто под Одессой. Конечно, во время сражений ему пришлось очень нелегко: он был ранен, болел тифом, его с трудом спасли, папа перенес многое, оставшись при этом человеком компанейским, веселым, был награжден тремя главными солдатскими медалями «За отвагу».
- Как ему удалось выжить на войне?
- Выжил мой папа благодаря чуду. C ним происходило очень много опасных ситуаций, когда он находился на волосок от гибели. Однажды он прятался от обстрелов в небольшом овражке, раздумывая, переползать ли ему в сторону или нет, в итоге все-таки сменил местоположение. И через минуту в его прежнее укрытие попал снаряд. Такие ситуации повторялись постоянно, снаряды часто разрывались рядом и там, откуда он переползал минуту назад. При этом никаких специальных усилий по самоспасению он не предпринимал. Однажды у его отряда спросили, кто может печатать на машинке, и отец признался, что умеет, он был очень грамотным и не умел лгать. При этом Давид Фудим воевал в 212-й дивизии, и ему очень не хотелось отрываться от своего полка. Шел 1943 год, когда наш герой стал понимать, что родных у него не осталось, ведь их теплые письма так долго к нему не приходили, но он еще долго на что-то надеялся.
- Что было дальше?
- Его тети жили в Ленинграде и в Москве, они переписывались, пытались узнать друг у друга вести про своих родных, но у них ничего не получалось. А к 1943 году печальная картина стала прорисовываться все отчетливее, стало ясно, что его нынешняя семья — это его солдаты и боевые друзья, так как больше никого в живых не осталось. В общем, Давид честно печатал требуемые списки, переживая, что его дивизия уходит вперед, будучи вынужденным остаться на пару дней, ведь приказ есть приказ. Когда же он ринулся их догонять, выяснилось, что никого из его однополчан не осталось. Они попали в окружение, и весь его отряд уничтожили. Давида Фудима снова спас случай. Уже после войны отец нашел многих своих сослуживцев, у них возобновилось общение, он был любим и уважаем своими однополчанами, в Израиле сразу же вступил в ветеранские организации. Папа не любил сидеть без дела, сохранил радость жизни, свежесть восприятия, старался видеть в людях самое лучшее. Хотя я до сих пор недоумеваю, что давало ему силы, переживая такую боль от потери близких, такой сильный ежедневный стресс, каждый день просыпаться, надевать портянки и отправляться исполнять свой боевой долг?
- Кем Давид Фудим был на фронте?
- Он являлся связистом, прокладывая коммуникацию с помощью огромной бобины, протягивая провода между передовой и начальством в любую погоду: в жару, в слякоть, в дождь, в снег. Это очень тяжелая работа. Надо было ползти, невзирая ни на что, изо дня в день обеспечивая связь, провод часто рвался.
- Как он смог оправиться после тифа?
- Он подхватил эту болезнь, находясь в военном железнодорожном эшелоне. С ним ехали корейцы, благодаря им он выжил. Когда поезд останавливался на станциях, они бегали для него за кипятком, укрывали больного дырявыми тулупами и так его выходили.
- Сталкивался ли он на фронте с антисемитизмом?
- Он об этом никогда не рассказывал. Может быть, благодаря своему обаянию, легкому характеру, вере в лучшее, дружелюбию, его обошли притеснения по пятому пункту. Хотя Давид никогда не стыдился своего происхождения, не скрывал еврейства, у него всегда были друзья разных национальностей.
- Как сложилась его жизнь после войны? Чем Давид Иосифович занимался в Израиле?
- Он слыл энциклопедистом, был коллекционером, сохранял и собирал все, что только возможно. После войны закончил исторический факультет и стал преподавателем истории, а массу военных писем-треугольников еще при жизни отдал в «Яд Вашем». Что-то из его посланий военных лет осталось и у нас. Давид Фудим написал книжку о Холокосте «Одесская трагедия» и литературный труд: «Так было», описывающий войну от самого начала до победного конца, его внук нарисовал к ним иллюстрации. Для него эти годы войны имели огромное значение, его уцелевшие и погибшие друзья, его воспоминания. Некоторые ветераны не любят рассказывать о войне, избегают разговоров на эту тему. Давид же, напротив, всегда с удовольствием делился своими воспоминаниями, оставшись в нашей памяти очень добрым, общительным, открытым человеком. Уже живя в Израиле, вел активный образ жизни, регулярно встречался с местными школьниками, делился с ними своими рассказами и воспоминаниями. Раньше у нас в еврейском государстве проходили парады Победы, когда по главной улице Иерусалима шагали нарядные ветераны, с орденами, с цветами. К Давиду Фудиму на таких торжествах часто присоединялись его внуки, чем он невероятно гордился.
