Оставшись сиротой после войны, Манахим Хананаев посвятил годы жизни поиску сведений о родителях и стал специалистом по поиску в архивах.
Мы писали об этом несколько лет назад. А недавно Хананаев разыскал мамину фотографию, которая все детство висела у него над кроваткой. Рассказ об этом он прислал в нашу редакцию.
Эта фотография проделала большой и длительный путь, как во времени, так и в пространстве, прежде чем она оказалась у меня. Ее я увидел впервые 55 лет назад в Дербенте, куда нас привезли из детских домов на зимние каникулы. Там уже несколько лет, после своего детдомовского периода, проживала наша старшая сестра Лиза. Фотография висела у нее над кроватью. Она немногословно сказала: «Это наша МАМА!».
С фотокарточки смотрит молодая красивая женщина, кареглазая, с прямым носом, тонкими губами, темными волосами, открытым взглядом... такой я запомнил свою маму.
Наша мама, Хананаева Авшаг Савиевна, родившаяся в 1924 году в Дербенте в семье горских евреев, осталась круглой сиротой, когда ей был всего 1 год. Ее отец Савий был убит неизвестными бандитами. Ее мама не вынесла утраты и вскоре умерла, будучи еще молодой.
Нашу маму взяла на воспитание женщина, которая никак не была связана с ней родственными узами. Звали ее Инатаева Малка. Малка прожила долгую и трудную жизнь, почти 96 лет.
Можно представить себе, что это значит – взять чужого ребенка в семью в то время. Шел 1925 год. В стране разруха, неразбериха, голод, холод. Прошло всего 7 лет после установления Советской власти. Молодая страна – СССР – только-только становилась на ноги как новое государство. А тут еще Кавказ, Дагестан, где только в январе 1921 года была окончательно была установлена советская власть.
Наша мама оказалась самой старшей в этой приемной семье. Когда мы с братом приезжали в Дербент, к нам на ул. Пушкина, 6 приходило много родственников по линии мамы. Тогда мы считали, что они – наши родные тети и дяди, а Малка – наша родная бабушка. Нас водили по многочисленным родственникам, и мы часто бывали в доме, где жила наша бабушка, на Пушкина, 53 (Колхозный двор).
Впоследствии, спустя 40 лет, в год празднования 2000-летия Дербента, я побывал в родном городе и заглянул в этот двор. Конечно же, узнать его было трудно. Все так сильно изменилось! Двора как такового, в общем, уже и не было. Вся территория застроена узкими проходами к жилищам. Нашел я и дом, где жила бабушка и наша мама; за стенкой в те годы располагалась контора колхоза «Путь к коммунизму», в котором наши дяди и тети работали виноградарями. Я часто навещал бабушку.
Тогда я еще и не подозревал, что по родственным связям она вовсе нам не бабушка. Но в жизни бывает, что приемная мать становится ближе родной. Так и тут: Малка была нам настоящей бабушкой, родной и любимой.
Продолжая рассказ о нашей маме. Наша мама вышла замуж и стала носить фамилию мужа – Хананаева. Отец был намного старше нашей мамы. Он родился в 1896 году, когда ему было почти 50, родились мы с братом. Это был второй брак нашей мамы и второй брак у отца. Первая, довоенная жена отца умерла от дистрофии в блокадном Ленинграде в марте 1942 года.
Своего дома в Дербенте у отца не было, и им приходилось жить постояльцами в разных домах. Мама и папа служили в торговой системе ОРСа: отец работал в магазине, что располагался напротив кинотеатра «Родина», мама торговала пивом на розлив у входа в магазин. Прожили отец и мама совместно недолго, всего 6 лет. В январе 1949 года отца не стало.
Во время войны он получил тяжелое ранение, пришел с фронта инвалидом 2 группы. Полученное ранение в ноги переросло в туберкулёз кости, затем в туберкулез легких. После смерти отца маме выделили жактовскую квартиру. Это была небольшая комната с еще меньшей прихожей. Там вместе с сестрой Лизой она прожила еще несколько лет. Жизнь с больным отцом не могла не сказаться на ее здоровье... В 1955 году ее не стало.
В этой же маленькой квартирке мы часто с ребятами из нашего двора собирались, затемняли единственное небольшое окошко, что при входе, и печатали свои первые любительские фотокарточки.
После ухода мамы ее фотография оказалась уже в доме № 6 на ул. Пушкина, где стала жить Лиза. Впоследствии Лиза вышла замуж Петю (Пинхаса) Завалунова, став родной в той семье.
Когда мы с братом приезжали на каникулы к своим новым родственникам, я подолгу рассматривал фотографию мамы. Лиза часто говорила, что я очень похож на нее, чем я очень гордился. А вот брат Исай, как уверяли родственники, больше был похож на отца. Но, так как мы никогда не видели фотографий отца (их я до сих пор пытаюсь разыскать), мы не могли реально оценить, насколько же велико это сходство. Исаю не очень нравилось такое сравнение. Он даже обижался.
Впоследствии Лиза уехала в Америку. Фотография мамы осталась у нее.
В 2012 году моя дочь всей семьей была в Америке и гостила у Лизы. Я очень просил дочь привезти фотографию мамы, именно ту, которую я видел в детстве над кроватью. Но по каким-то причинам дочь привезла совсем другую, где мама стоит со своей подругой. Они – еще совсем юные, подростки.
Но прошло еще 4 года, и вот Лиза, приехав к нам на свадьбу старшего внука, привезла мне этот драгоценный портрет.
Проделав огромный путь в пространстве и времени, фотография, которую я видел в детстве, которая осталась в моем сознании, оказалась у меня. Я безмерно счастлив, что могу теперь – каждый день, каждый час – видеть свою маму. Это скромная фотокарточка, имя которой МАМА, теперь будет всегда со мной.
Манахим Хананаев
Бруклин – Москва - Санкт-Петербург, сентябрь 2016 г.
Опубликовано:«Форшмак», еженедельное издание
Большой Хоральной Синагоги Петербурга
