Известна истина, которая гласит: ничего не происходит в этом мире случайно.
В феврале 2015 года в Москве прошла конференция центра иудаики «Сефер».
На такого рода мероприятиях всегда есть возможность познакомиться с представителями науки, интересными людьми. Не была исключением и эта конференция. Расскажу об одной встрече.
Представитель иерусалимского «Джойнта» профессор, преподаватель Иерусалимского университета Михаэль Бейзер, узнав, что издательство «Сефер» издало книгу «Евреи Дербента в Великой Отечественной войне» и что ее автор участвует в работе конференции, попросил у меня эту книгу. Он сказал, что у него есть слабовидящий студент, которому он хочет ее отвезти. Я поинтересовалась, как его зовут и где он жил до эмиграции. Профессор сказал, что ему известно только, что зовут его Хаим, что он – горский еврей, очень способный, что он интересуется историей своего народа. Имя студента задело в моей душе очень много струн. Ведь Хаим – и имя моего отца, недавно покинувшего этот мир. Я написала на первой странице книги, что с удовольствием дарю ее тезке моего отца. А также написала адрес своей электронной почты на случай, если молодой человек захочет со мной связаться.
Профессор Иерусалимского университета улетел, обещав по дороге почитать книгу сам. Прошло два месяца, я собиралась лететь в Израиль, чтобы представить там вторую книгу об участии горских евреев в Великой Отечественной. За неделю до поездки получила по электронной почте письмо. Сохраняю орфографию автоматического перевода:
здравствуйте ирина
меня зовут хаим песахов.
я получил вашу книгу евреи дербента в великой отечественной войне от доктора михаила байзера.
хочу сообщить вам что мой прадедушка мишиев захар михайлович находится в вашей книге среди падших солдат.
я извиняюсь что пишу вам только сейчас.
примите мои искренние благодарности.
попрошу вас ответить мне по-английски потому что я не читаю по-русски.
с уважением хаим песахов
У нас началась переписка. А потом, когда я уже прилетела в Израиль, мы общались с Хаимом по телефону. Оказалось, что он родился в Израиле, разговорным русским языком владеет неплохо, но горско-еврейским языком владеет в совершенстве. Его маму зовут Бурли, она дочь известного в Дербенте завмага по имени Бабок. Многие горожане и сегодня помнят магазин на улице Буйнакского, д. 9, где он работал. Хаим с семьей проживает в городе Ор-Акива и учится в Иерусалиме в университете.
Хаим также рассказал, что у них есть вырезка из газеты, в которой написано о его прадеде Захаре Мишиеве. Автор этой статьи – дагестанец Султан-Мурад Зубаилов, ветеран, участник Великой Отечественной войны, автор повестей «Вспомни, солдат», «Дорогой солдата», «Тропа горца», «История Кайтага». В своих произведениях автор рассказывает о героизме, мужестве советских солдат, об ужасах войны. С.-М. Зубаилов не раз вспоминает в своих произведениях о погибшем однополчанине Захаре Мишиеве.
Его небольшой очерк был опубликован в газете «Знамя коммунизма», издававшейся в Дербенте, 23 февраля 1974 года – ровно через 30 лет после гибели Захара Мишиева. Этот очерк и отрывок из другой повести и прислал мне Хаим Песахов.
Содержание я вам предлагаю:
«Это было в Керчи
Керчь… «Город-герой». Как звучит громко – Герой. А его защитники – герои народные.
Вот уже более 30 лет со дня освобождения Керчи, со дня смерти его защитника Захара Мишиева.
…На горе Митридат тускло поблескивают мраморные плиты, где золотыми буквами вписаны имена погибших. Рядом, на вершине горы, обелиск с надписью: «Бессмертным героям Советской Родины – генералам, офицерам, рядовым Отдельной Приморской Армии, морякам Черноморского флота и Азовской флотилии, павшим смертью храбрых за освобождение Крыма».
Случилось так: Мишиев попал в военное училище. Днем и ночью мечтал он о том, чтобы как можно раньше взять в руки боевую винтовку и бить врага. Мечтам его пришлось сбыться скоро. В один из ноябрьских дней 1943 года неторопливый голос старшины сообщил:
– Кто хочет записаться добровольцем на фронт, подойдите к учебному корпусу.
Обычно внешне спокойный Захар быстро пробрался к офицеру, записывающему добровольцев. Вернувшись к ребятам, с улыбкой сказал:
– Ребята, окончательно решил поехать на фронт.
Мы пришли на оборону Таманского полуострова. Одновременно учились под девизом: «Победа куется до боя». В январе 1944 года мы снялись с обороны и двинулись к берегу Керченского пролива.
В бухте было многолюдно, но тихо.
Впереди море, враг…
Подошло время, и мы без шума погрузились на баржи. Мы уже прошли полпути. Фашисты простреливали пролив, прощупывали его берега. У нас было несколько убитых и раненых. По широкой водной глади тихо продвигаются вперед баржи. Отвагой и непоколебимой решительностью горят в полумраке глаза Захара.
Мы приблизились к берегу. Захар убрал свою трубку в карман и с присущей нашим солдатам выдержкой и хладнокровием зацепился за Крымскую землю, за тот небольшой пятачок, который занимали наши передовые десантные части. Часть города Керчи была в наших руках. Пока шли бои местного значения. Мишиев ни на минуту не отлучался от этого огненного пекла, подавал пример другим.
Однажды после боя, под вечер, он стоял в окопе, заложив руки в карманы шинели и глядя в небо, обращаясь ко мне, сказал:
– Султан-Мурад, посмотри на небо, оно точно такое же, как над родным Дагестаном. Ни единого облачка. Зимнее и чистое. А таких гор, как Митридат, сколько у нас? Наши горы свободные, а Митридат еще в руках врага. Что наделал враг: зверствует и убивает, разрушает и уничтожает… Стоит ли после этого жалеть жизнь?! После победы, видимо, нам придется восстанавливать разрушенные города. Строить и строить…
Так думал Захар, мой земляк, друг, наш старший товарищ и советчик. Так думали тогда и все солдаты. Шел второй час ночи. Кругом тихо. В землянке мы были втроем: наводчик Япаров, заряжающий Захар и я – командир противотанкового орудия, помкомвзвода. Захар стоял у выхода, вглядываясь в сторону немцев.
– Немцы на нейтральном поле, видимо, разведчики за языком идут, – прервал тишину Захар.
А через несколько минут: как мертвые, казалось, траншеи ожили. Мишиев продолжал наблюдать за немцами, а мы ждали команду.
Взвились ракеты. Горное эхо подхватило треск автоматов и пулеметов. Вражеская разведка, обнаруженная Захаром, отступила, оставив на поле трех убитых. Командир батальона поблагодарил нас за бдительность. – А теперь спать, спать! Чтобы завтра быть сильными и смелыми, – сказал комбат.
На следующий день 28 февраля Мишиев был послан с донесением в штаб полка. При выполнении задания командира Захар Мишиев был тяжело ранен. Его быстро увезли в санчасть, а мне сообщили о случившемся. Скоро я был около него. Он лежал в полевом медсанбате полка и, прикусив нижнюю губу, молча смотрел в потолок, с трудом улыбаясь. Почувствовав, что силы иссякают, Захар сказал: «Бейте врага за нас, за тысячи и миллионы убитых и замученных, не щадите врага!» На его глазах появились слезы. Эти слезы были сожалением о том, что он не успел как следует отомстить ненавистному врагу.
Над братской могилой мы поклялись отомстить фашистам. Гибель товарища усилила нашу ненависть к врагу, утроила силы и энергию. Мертвых нельзя обманывать, и мы выполнили свой долг. Мы бережем светлую память о дорогом товарище и сотнях, тысячах других, чья жизнь была исполнена подвигами.
Султан-Мурад Зубаилов, ветеран 318 дивизии, капитан запаса».
Отрывок из повести Зубаилова, в котором автор вновь вспоминает своего боевого товарища:
«Вот и Захар Мишиев, геройски погибший в Керчи, парень с дербентской улицы Таги-Заде. Он был умным и спокойным человеком, старше нас всех в подразделении. Захар всегда давал хорошие советы.
– Хочешь жить,– спрашивал он, – вернуться домой и мирно трудиться? Значит, ты должен отлично знать военную технику, владеть ею и смело идти в бой. Смелые города берут! Ты обязан убивать тех, кто пришел на нашу землю с намерением убить тебя, твоих родных, твой народ. Видишь пожарища? Это сделал враг. Убей его. Если убьешь его, жив останешься.
Умные его советы, умелый подход к людям мы очень ценили. Часто я с большим доверием говорил ему: «Мне внешний мир – обеспечить своих подчиненных всем необходимым, ПТО – снарядами, воевать отлично, а вам внутренний мир – не давать ребятам скучать, воспитать в них ненависть к врагу, читать газеты, журналы и разъяснять прочитанное».
Наш друг Захар со своими густыми усами, высоким, стройным станом молчаливостью пугал молодых офицеров. Они его приветствовали, как старшего офицера, хотя он был солдатом, всегда носил офицерскую шинель и до самой смерти не снял погоны курсанта».
Правнуки хранят память о погибших в той войне, их родители смогли им передать сведения о своих близких, за что им большое спасибо!
А с Хаимом Песаховым, студентом из израильского города Ор-Акива, мне пока встретиться не удалось. Но кто знает, может, это произойдет. И он станет героем моего очерка, тем более что Хаим талантлив, исполняет песни. Надеюсь, он достоин того, чтобы о нем написать, и будет достойным продолжателем традиций своей семьи.
Автор: Материал подготовила Ирина Михайлова
